Южный вечер – аттракцион для непосвящённых. В нём практически нет режимного времени, южные сумерки коротки и незаметны. Вот только что было светло – и вдруг солнце заходит за горы, и темнота стремительно окутывает всё вокруг, меняя цвета, настроение, чувства…
Нас кинуло друг к другу в объятия одновременно с наступлением темноты, кинуло мягко и неотвратимо, прямо посреди дороги. Гуляющие обтекали нас, мы не замечали. От князя пахло морем, разогретым песком, земляникой, которой мы кормили друг друга… И совершенно, совершенно невозможно было теперь отрекаться от его рук, невозможно было отрекаться, глупо было отрекаться, опасно было отрекаться…
И в этот момент начали зажигаться фонари – торжественно и плавно, словно инструменты в симфоническом оркестре. Набережная волшебно менялась в их пульсирующем, нестабильном мигании. Мое платье засияло в темноте, словно подсвеченное луной. Мы стояли, как на сцене, а вокруг нас разворачивалась световая увертюра.
– Когда наступает темнота, в отеле «Калифорния» начинается другая жизнь, – бормотал князь мне в волосы. – Сейчас они перестанут мигать, и наступит ночь. Мы дойдём вон до того фонаря, и я тебя там поцелую… если не будешь драться…
– Нет, мы побежим, – говорила я, тщетно пытаясь отстраниться. – Вот если догонишь, тогда да…
– А если не догоню, тогда ты меня поцелуешь, – не сдавался князь.
– Нет уж, фигу, если ты меня не догонишь, я тебя поколочу. Два раза. За то, что сломал каблук и за то, что не пришёл.
– Я хотел прийти…
– «Хотел» – не считается!
Я снимала босоножки, срывалась с места и неслась вперёд, не чуя ног. Долетала до фонаря, хваталась за него, тормозя на полном скаку и хохоча. Князь оказывался рядом – я влетала в его объятия, крепкие, но мягкие и уютные. Он весь был невероятно уютный, удобный, тёплый, я, прижатая к нему, удивительно точно и правильно вписывалась во все рельефы его тела. Мне казалось, я так и родилась, объятая его руками.
Я сказала ему об этом. Он ответил, что думает о том же.
– Может быть, мы созданы друг для друга… – бормотал князь с закрытыми глазами, в очередной раз ловя меня под фонарём.
– А может быть, – говорила я, с трудом освобождаясь от плена его рук,
– Нет, не хочу тебя отпускать, не уходи… – срывающимся голосом говорил он.
– Но мы же должны ещё раз поцеловаться…