На вторую тренировку с брыластым я шел, как на казнь. Я
чувствовал, как у меня тряслись колени, и сдавливало в груди от
страха. Мысленно я придумывал речь для Джин Фу, в которой объяснял,
почему не могу больше учиться боевым искусствам. Там было много
слов о предназначении, что мне больше нравится лечить, а не
убивать, что начертателю не нужно так сильно напрягаться, и что
лучше всего бы мне подошел стиль Швабры, где нужно лишь повторять
движения учителя. Но, несмотря на это, я все же шел туда.
Перед внутренними воротами уже стоял Добряк, который и привел
меня к тренировочному залу. Он посмотрел на меня, ухмыльнулся и,
ничего не сказав, ушел. Мне оставалось сделать лишь несколько
шагов, но меня охватил панический страх. Странно, даже в сражении с
огнеплюем, где мне сожгли руку, было не так страшно. Наверное,
потому что я не знал, чего ожидать. Боль, которую причинял мне
брыластый, была не такой сильной, но постоянной, почти бесконечной.
Я облизнул пересохшие губы, глубоко вдохнул и шагнул вперед.
Брыластый стоял внутри с той же короткой палкой в руках. Я с
трудом поклонился и без напоминаний принялся рисовать защитный
массив.
- Первая неделя, - от его негромкого голоса я дернулся, сбился в
середине печати и начал рисовать все заново, - это неделя боли.
Тебе повезло, ведь тебя лечат каждый день, но боль остается в
памяти тела, ее корни живут в твоей голове, и лишь от тебя зависит,
во что она вырастет. Ты можешь питать ее своими страхами, поливать
жалостью, тогда боль опутает тебя плетями и высосет все силы.
Я закончил массив и взял копье наперевес. Шрам бы не одобрил
такую стойку, но она позволяла мне отразить часть ударов, которыми
брыластый часто начинал свои цепочки. И после первого удара страх
ушел. Нет смысла бояться, когда причина страха уже перед тобой. Я
не пытался вспоминать те цепочки, что он строил вчера, а реагировал
на то, что уже было передо мной. Как ни странно, но сегодня я
успевал уклониться или отбить большую часть ударов, изредка
пропуская выпады в сторону головы. Все равно же массив сдержит.
Тем сильнее было мое удивление, когда после слова «стоп»
брыластый не остановился, а продолжил атаковать. После очередного
удара массив рассыпался, но он все не прекращал бить. Я снова
запаниковал и получил удар в лоб. Кожа порвалась, и лицо залило
кровью.