– Не отворачивайся от меня, сестричка, – хныкает, до тошноты противно: – Ты у меня одна, – улыбается, – давай дальше смотреть послания, а?
Мое проклятие.
Моя сестра-близнец.
Я, конечно, как всегда, опять сажусь с ней рядом. Опять ставлю на коленки бывшую коробку из-под печенья, а из нее достаю «никчемности». То, что люди сочли не нужным сохранить: от счетов на оплату и чеков до валентинок, длинных писем и фотографий. Мы с Еленой собирали эту коллекцию столько, сколько я помню про нынешнее свое состояние. Ей пришла в голову эта идея. Мне даже показалось, что она ищет что-то определенное. Она сразу отсеивала все, кроме писем, но и узнав их содержание, скоро оставила это дело. Мне кажется, ей нужен был личный дневник или что-то типа того. Или адекватность в подарочной упаковке, повязанной бантиком. Вот счастья бы было. Но, видимо, Елена не нашла то, что искала.
А я нашла.
Мой смысл тут быть.
Заочными свидетелями скольких драм мы стали… Любовного расставания милого юноши, который писал историю их с ним половинки и выбросил в мусорный бак, приправив огнем (но мы успели, мы спасли). Развода родителей одного малыша, который рисовал об этом комикс (так себе каракули, но я пустила слезу). Поиска себя. Поиска пропавшего отца. Поиска счастья. Мы находили еще сборник анекдотов, цитаты из «Мальчика с кладбища» Нила Геймана с пометками. Потом я украла эту книгу, где, как, не помню, главное, что она очень мне понравилась и я почувствовала себя не такой уж несчастной. Правда, потом Елена эту книгу разорвала в клочья, сказав, что у меня больше не может быть друга, кроме нее. И это касается даже книги…
Я пыталась писать сама. Ничего не вышло – ручка не слушала мою призрачную руку. Видимо, вместе с жизнью я утратила способность создавать, да и вообще влиять на мир.
Как же я так хреново застряла.
– Мы всегда будем вместе, – как всегда, твердит Елена, тыкаясь в мое плечо:
– Мы всегда будет подругами. Я всегда на этом моменте смиренно проглатывала тоску и еще долго пялилась на свои тапочки.
Но на этот раз, когда сестренка так делает, я отталкиваю ее, что есть силы, беру коробку с «никчемностями» под мышку и бегу. Мимо меня проносятся времена года и поколения, не то, что дома и люди. Может, я оказываюсь в иной эпохе, когда прячусь в высохшем колодце, закрывая за собой железной крышкой. Надеюсь, этот путь достаточен для того, чтобы Елена оставила меня в покое.