– Почему я слышала воду на Птичьем острове, а здесь – нет?
– Там была чистая вода, а залив заледенел до дна…
– Может быть. Как бы узнать это наверняка? – Глаза Герды сверкают полуночными сполохами. – Ой, Ларс, это все так непросто, так интересно! А я ничего не знаю, не умею. Ты мне поможешь?
– Да, да.
– Спрашивать надо по-особому, ведь вода отвечает очень коротко, а узнать надо как можно больше.
– Когда знаешь хотя бы немного, можно подумать и об остальном догадаться.
– Это как?
– Например, увидев…
Первое, что пришло в голову, – пятна крови на снегу. По ним можно понять, что на этом самом месте кому-то расквасили нос. Или кого-то проткнули шпагой. Но не стоит говорить такое Герде, тем более сегодня.
– Увидев мокрый ковер, поймешь, что кто-то ликвидировал следы.
– Следы чернил, которые кое-кто пролил, потому что держал бутыль и чернильницу на весу, а Вестри толкнул тебя под руку и сам испачкался, и ты потащил его мыть, а потом гонялся по всему дому за намыленной собакой.
– Правильно. Честно говоря, изумлен.
– Это Хельга тебя вычислила.
– Вот что бывает, когда сестра главный прознатчик в Палате Истины. Ничего утаить нельзя.
– А ты задумал иметь от нас секреты?
– Н-ну, кхарнов хвост в косички заплетать1. Все равно все узнаете.
В таком маленьком спокойном городе, как Гехт, скрыть что-либо невозможно. Кто-нибудь обязательно что-нибудь заметит и поинтересуется происходящим у хессы главного прознатчика – если не у самой, так у ее мужа, капитана стражи, если не у самого, так у его дочери. А уж что поведают Гудрун на рынке, и представить страшно. Лучше я сам все расскажу любящим меня людям. Потому как все они тоже очень дороги мне, и я не хочу, чтобы волновались. Обязательно расскажу. Вечером. Когда вернусь. После.
– Ларс, а может, я такая бездарь?
– Просто у тебя не было достойной наставницы. Хочешь, поищем? В корабельных кланах, говорят, много водяниц. Астрид охотно примет тебя, поживешь в Рёнкюсте.
Герда, покусывая губу, смотрит в сторону:
– Нет, Ларс, ты ведь не сможешь поехать со мной. А разлучаться нам нельзя. Мне все кажется, с тобой тогда случится что-то плохое.
– Это в Гехте-то? Самое страшное, что мне здесь грозит, это помереть от тоски по тебе.
– Правда? Ай! Ларс, поставь на место!
– Кружу-верчу, дороги путаю, чтобы прочь пути не нашла, всегда при мне оставалась.