– Как сквозь землю провалилась… – Весело ругнула она незнакомку и, оглядевшись, направилась к старику, медленно поднимавшемуся по склону с мешком лозы на плече.
– Эй, дед, кто мимо тебя вон туда поскакал?..
– Да вы ж и промчали надысь, – удивился тот, – ищете кого?..
– Уже нашла. – Подхлестнула коня Вера и галопом поскакала обратно.
Уже дома, сбросив сырую одежду и накинув тёплый мужнин халат, она присела у своего трельяжа:
– Не сильно ли лицо поцарапано?..
Поперёк зеркального стекла, скорее всего, её пудрой, что-то было крупно написано по латыни.
– Почерк явно не мужа. – Растерялась она. – Кто бы это?..
Переписав фразу на листок из расходной тетради, она вечером подошла к Петру Аркадьевичу:
– Переведи!
– «Тебе будет дано…» – Удивился он. – Это ещё откуда?..
– Так, из книжки…
– Наконец-то! – Весь вечер, сама не зная чему, улыбалась Вера. – Мучили меня, мучили… И вот – вспомнили.
3. Колокола и колокольчики
Видимо от неистового блеска на траве и ветвях ещё не просохшей влаги, это воскресенье, наконец, выдалось радужным и весёлым.
Оглянувшись она на играющих в мячДашу и Жули, Машуля боком-боком через редкий осинник подалась к овражку, на дне которого под корявой ветлой прятался маленький булькающий ключ. В нём было интересно поковырять палочкой или попускать кораблики из сухих свёрнутых листьев, втыкая в них гусиное или воронье пёрышко.
Склон был ещё сырым, и девочка почти сползла по нему, закинув на голову верхнюю бархатную юбку. Но, едва она присела на корточки передохнуть, как откуда-то справа, из-за островка высоких темноголовых камышей, ей послышался такой знакомый, всегда будто потаённый, смешок матери:
– Серж, ну, Сержик, да не щекочите же меня своими усами. Это невозможно вынести! У меня от смеха все желания разлетаются, как бабочки. Ну, послушайте же меня, послушайте…
– Слушаю и повинуюсь, моя королева…
– Точно! Это дядя Серж, – обрадовалась Даша, – он такой весёлый и озорной. Мамочка его очень любит и Машка тоже:
говорит, когда вырастет, непременно за него замуж выйдет! Смешно, он же тогда совсем старым будет…
Машуля, обойдя сырой бочажок по проложенным кем-то булыжникам, совсем было собралась окликнуть мать, но, буквально в двух шагах, за сломленной ивовой веткой, увидала округло поблёскивающее колено матери с такой знакомой бархатной подвязкой в зелёных камушках. Колено плавно покачивалось из стороны в сторону, а губы мамы-Веры, часто подёргиваясь, кривились в странной пугающей усмешке.