- Понимаешь, в чем дело. – язык у меня уже изрядно заплетался. –
Это человеческая природа. Нам с самого детства нравится пугаться.
Мы тайком выглядываем из-под одеяла, чтоб подсмотреть ужастик,
который смотрят родители. И знаем, что будем бояться. Быть может,
даже полночи потом не уснем, а ведь все равно выглядываем.
Мы прячемся за стенкой и выпрыгиваем на маму с криком «Бу!».
Знаем, что она выронит тарелку, и мы огребем по полной, но не можем
удержаться. Наш организм словно потихоньку заставляет нас получать
адреналин таким нехитрым способом. Словно сознательно подсаживает
нас на наркотик.
Мы генетически запрограммированы на выживание. Ты не
задумывался, почему в цивилизованном обществе так популярны фильмы,
книги и игры о преступлениях и убийстве?
- Мы живем в обществе лицемеров. – ударил Воронцов кулаком по
столу. – Наши предки тысячелетиями на зависть как умело и лихо
резали друг друга. Это жестокость въелась нам в подкорку. Все мы
латентные убийцы. А здесь все по-честному. Если хочешь убить.
Берешь и убиваешь.
- Мне кажется тут другой момент. – не согласился я. – Любой
сюжет – это конфликт. Сюжет про жестокость, если его максимально
упростить – это борьба между убийцей и жертвой. Когда ты читаешь
про чье-нибудь выживание, ты подсознательно обучаешься. Ты ставишь
себя на место героя и думаешь, а смог бы я выжить в этих
обстоятельствах? Когда ты смотришь фильм про Рэмбо, ты восхищаешься
его способностями, думаешь. Да, это круто, я хочу также.
- С убийствами похожая история. Любой чертов маньяк из фильма
вызывает у тебя невольный трепет и восхищение. – гнул свою линию
Воронцов. – Он может то, чего не можешь ты. Он свободен, захотел
убить начальника убил. Кинул партнер по бизнесу – вальнул. Людей
привлекает естественность их поступков. Они убивают искренне. Они
свободны. Пока обыватель тихо ненавидит всех, кто его когда-либо
обидел.
- И что мне теперь всех подряд крошить? – спросил Марли,
принесший нам бутылку водки.
- А тут уже два варианта. – ответил я. – Либо прощай. Либо
обустрой свою жизнь так, как мечтаешь. Чтоб ни к кому претензий не
осталось.
- Легко говорить. – парировал бармен. – Сколько ты счастливых
людей знаешь? Или даже не так, скольких ты знал?
- Лично.
- Да.
- Ни одного. А ты?
- Одного.
- Невозможно достичь состояния перманентного счастья. – снова
вклинился Воронцов.