После мужичок тяжело вздохнул.
– Сын вот только у меня хернёй маяться начал, – грустно добавил он.
– Ладно, разберутся, я думаю, – Михаил махнул рукой, – их жизнь, – и с этими словами направился к своему «дому».
На кладбище стало тихо. Лишь только дождь молотил по осенней листве. Я сидел и мок под его каплями один на лавке.
Теперь и мне остаётся только ждать. Как и всем находящимся здесь.
Ждать каждый день, бесконечно, «своих» в гости – в этом новом, но увы мертвом мире.
С трепетом ждать.
И бояться.
Бояться того, что вдруг однажды и ко мне никто не придет…
В гробу было слегка сыро. Дождевая вода просачивалась сквозь щели досок.
Я проворочался в нем всю ночь, так и не сумев заснуть.
Наутро я опять сидел на лавке.
Моросил дождь, небо было затянуто непроглядными серыми тучами.
Ветер, как и вчера, трепал деревья, сбрасывая с них последние листья на остывающую землю.
Из живых на кладбище не было никого. Как и вчера на нем суетились только души умерших.
Они наводили порядок в своих «домиках» перед приходом гостей. В надежде, что именно сегодня к ним придут.
Только я опять не делал ничего, как и весь вчерашний день.
– Проснулся уже? – Михаил с утра копошился у своей могилки.
– Я не спал всю ночь. Сыро, – негромко ответил я.
– Дааа, осень она такая, – протянул он, – у тебя-то хоть ещё гроб новый, у меня-то там вообще беда.
Михаил поправлял крест. Чуть выправив его, он подошел ко мне.
– Тут попривыкнуть надо, – закурив сигарету, мужичок присел рядом, – со временем освоишься.
– Ждешь сегодня кого? – чуть позже спросил он, отдышавшись.
Я пожал плечами.
– Жду.
Я снова смотрел на свою могилу, на фотографию, на крест. Я до сих пор никак не мог привыкнуть к тому, что меня уже нет среди живых.
– Да не загоняйся ты уже, – заметив это, сказал Михаил, потом поднялся, втоптал окурок в землю и положил руку мне на плечо.
– Пойдем, прогуляемся лучше.
Мы бродили с ним по безлюдному кладбищу.
Всюду были лишь души умерших, таких же, как и мы. Они не обращали на нас никакого внимания, занимаясь своими «житейскими» делами. Михаил изредка здоровался с кем-то, приветственно подымая руку в их сторону.
Я узнал, что похоронен недалеко от лесной дороги, которая делила кладбище пополам.
Должно быть, мама с папой специально выбрали это место, чтобы не потерять меня среди стремительно разрастающихся могил.