– Можешь остаться в этой комнате, – холодно сказала она перед тем, как уйти.
Брэкки выдохнул и улыбнулся невероятно красивой улыбкой, которая совершенно не подходила к его круглому веснушчатому лицу – будто принадлежала не ему.
– Я знал, что она тебя не выгонит. У нее доброе сердце. Но все равно нервничал, – признался Брэкки. – Не сердись на маму, времена и правда тяжелые.
Рюмси кивнула – знаю.
Брэкки почти не изменился. Она давно не виделась со своим двоюродным братом. Счастливчики, конечно, немаленькая деревня, но все же это было странно.
– Да не хмурься ты. Не выгонит она тебя. – Брэкки легкомысленно махнул рукой. – А какие она лепешки делает! Объеденье! Знаешь, из чего? Никогда не поверишь. Из разных корешков и трав.
На его лице снова появилась «чужая» улыбка.
– Поверю – день на дворе.
– Точно, – он громко рассмеялся. – Попасть-пропасть, сколько ж мы не виделись? Сто лет, наверное. Как ты, сестренка?
Последнее слово вызвало у Рюмси боль:
– Ты меня спас?
– А то! Когда нашел, ты лежала без сознания. Мы с папой и принесли домой.
– А мои братья… отец? Они оставались в доме, когда…
– Прости, но, думаю, они мертвы, – произнес Брэкки, стараясь не смотреть Рюмси в глаза.
– Ты видел их тела? – спросила она, изо всех сил пытаясь дышать спокойно.
– Нет, конечно, – покачал головой мальчик. – Но от большинства домов ничего не осталось. Никто бы не выжил после такого.
Перед глазами Рюмси появился плачущий младший братик. И старший – пытающийся ее защитить. И отец…
Она чувствовала вину перед братьями, больше всего сожалея о том, что они лежат в одной «могиле» с человеком, которого она называла отцом. Она не чувствовала радости от его смерти, но и горечи тоже.
Рюмси постаралась не думать сейчас о родных. Не в силах избавиться от чувства вины и не желая ни с кем делить свое горе.
– Расскажи о… чудовище.
– О великане? Ну, с виду похож на нас – людей, то есть. Только здоровенный, не зря великан-то. Раз в сто больше человека.
– Не удивлена. В противном случае он не разнес бы полдеревни, – невесело усмехнулась Рюмси.
– Да уж, и то правда. Вот только с падением еще полбеды. Началась совсем уж скверная история, – Брэкки нарочито поморщился. – Короче, тех, кого удалось вытащить из-под обвалов живыми… у них кожа стала как будто серо-бурая. Они потом, конечно, все равно сгинули, но успели заразить тех, кто их приютил. Я слыхал, у людей вылетели все зубы, выпадали волосы… Много погибло. Папа несколько раз на день приходил проверить, не изменился ли и у тебя цвет кожи. – Его взгляд задержался на ее лице. – Не боись, о твоих отметинах он знает.