На этот раз повезло. Почтовый служащий с сомнением протянул Васадзе телеграмму и сказал:
– Абракадабра какая-то. Вы-то поймете?
Николай был рад, как получивший подарок ребенок. Растягивая удовольствие и все больше волнуясь, он вышел из здания телеграфной конторы, нашел пустую скамейку тут же, на Чистопрудном бульваре, и только после этого прочитал телеграмму. Он понял, почему удивился служащий. На приклеенных к бланку бумажных полосках русскими буквами по-грузински было написано всего три слова: «Возвращайся. Нужен Родине». У Васадзе защемило сердце. Отец. Только отец мог послать такую короткую и емкую, как приказ, телеграмму. Он два года не был дома, не видел родителей, но, судя по тексту, можно было сделать вывод, что там все в порядке и они ждут его возвращения. Васадзе успокоился и только потом осмыслил призыв отца. Нужен Родине. Какой родине? Разве здесь не его родина, разве не ей он присягал на верность? Но и там, в Грузии, тоже его родина, и ей он нужен. А здесь он нужен кому-нибудь? Вот и императора уже нет, и родное училище закрыли, и война закончилась, а большевики продались германцам. Так кому он здесь нужен? Васадзе улыбнулся. Наверное, он нужен только Надежде, ведь она тоже Родина.
– Вот ты-то мне и нужен, голубчик!– продолжил его мысли чей-то выкрик. Васадзе среагировал моментально: вскинул голову и увидел быстро приближавшегося к нему человека, а за ним, чуть отстав, еще двоих. Васадзе сразу узнал его. Юнкер Петросов. Он и в училище был не лучшим товарищем, а после бала в 1916 году в честь именин царевича Алексея, когда сибирская красавица Лена Хорошина явно предпочла юнкера Васадзе, стал если не врагом, то недругом точно. И как это часто бывает – односторонне. Если Васадзе совсем не интересовался Петросовым, то тот явно считал Васадзе соперником и всячески, то сарказмом, то неуместной иронией, пытался того уколоть. После октябрьского переворота Петросов в училище больше не появлялся. Как говорили, он перешел к большевикам, а теперь, как уже точно знали, он работал в недавно созданном ЧК. Он был опасен, так как в лицо знал не только юнкеров и офицеров Алексеевского, но и принимавших участие в баррикадных боях юнкеров Александровского училища. В майских арестах, когда готовившееся в Москве антибольшевистское восстание потерпело крах, Петросов принимал самое активное участие. Все члены боевых групп знали: от него пощады не жди.