Зелёный мяч - страница 14

– Скоро он придёт к тебе в последний раз. Ты накормишь его, и он уйдёт. Уйдёт навсегда. И больше к тебе никогда не вернётся.

Затем, налив воды из кувшина в стеклянную банку и закрыв глаза, она стала водить над ней руками и что-то неразборчиво шептать. Закончив свой ритуал, шептуха смочила мои ладони, лоб и затылок холодной водой из банки.

– Выпьешь эту водичку за три дня, перед сном, – обратилась она ко мне.

В ответ я закивал головой и уже сам посмотрел ей в глаза. Напряжение и страх, сковывавшие меня до этого, исчезли полностью.

Мы с бабушкой вышли из странного дома. Чёрный кот сидел на прежнем месте, внимательно рассматривая нас. Мы направились к жёлтой машине, где нас ждал дядя. Мама осталась в доме, чтобы поговорить со странной женщиной о чём-то наедине.

Домой мы вернулись затемно. Мама и мой дядька уехали. Поужинав молоком с батоном, я отправился в кровать. Через какое-то время в комнату вошла бабушка с полной кружкой заговорённой воды.

Всю дорогу домой и сейчас мне не давал покоя один вопрос.

– Баб? – тихо спросил я. – А чем я волка во сне кормить буду? У меня же ничего нет с собой.

Бабушка, пожав плечами, вышла в прихожую, достала из белого серванта три леденца в серебристой обертке.

– На, схавай пад падушку.

Спрятав шуршащие конфеты поглубже под свою подушку, я быстро уснул.

Спал я в ту ночь крепко. Волк не пришёл. Утром я даже немного из-за этого расстроился.

Прошла зима. Я ждал его прихода каждую ночь, бережно храня под подушкой для него конфеты. Спал я на удивление хорошо. Однажды, проснувшись утром, я не обнаружил заветных леденцов. Перерыв всю постель, я решил, что опять слишком крепко спал и не услышал, как приходил мой волк и забрал конфеты. Я никому ничего не сказал. Мне стало очень грустно и одиноко. Я понял, что больше его никогда не увижу и буду очень сильно по нему скучать. Уткнувшись в подушку, я тихо заплакал. Мне очень хотелось попрощаться с моим Лунным волком.

На дворе стояла суровая зима, и поэтому я сидел с бабушкой и двоюродной сестрой дома в большой комнате. Мы слушали пластинки на новенькой, в кожаном коричневом ящике, радиоле и даже немного танцевали. Время близилось к обеду, и скоро должен был вернуться с работы дед. Через какое-то время его тень мелькнула в окне, со скрипом открылась дверь веранды. Слышно было, как дед оббивает с валенок снег. Мы с сестрой бросились его встречать. Дед ввалился в прихожую, окружённый клубами пара. Его тулуп и шапка были в снегу. Лицо и уши покраснели от мороза. Дед почему-то был необыкновенно весёлый. В руках, прижав к себе, он держал что-то маленькое и пушистое. Это был щенок! Рыжий, лохматый и совсем ещё малюсенький.