Второй сюрприз ждал Рихтгофена в военной комендатуре. Манфред,
всё ещё ненавидящий космос в общем, и флот, как его составляющую,
никогда бы не записался в подобные войска. Но свалить с Земли было
надо, а для этого было два пути - флот или мобильные войска. Но вот
беда - в конкретной комендатуре набор в "сухопутную" часть войск
был окончен, а вот во флоте, наоборот, обнаружился недостаток
кадров. И Рихтгофена, обладавшего, к тому же, отличным здоровьем,
лёгкой рукой военного комиссара записали во флот. Более того - как
человека с великолепной реакцией, его отправили именно в те войска,
которые он ненавидел лютой ненавистью - аэрокосмические силы. Боги
уже не смеялись - они ржали.
Это потом только Рихтгофен узнал, что вся эта история, за
исключением драки, была целиком и полностью срежессирована дедом,
который сыграв на неадекватом состоянии внука, внушил ему, что
требовалось. Но это было потом. В тот же момент курсант Рихтгофен,
злой как чёрт, стоял напротив проходной и отчаянно думал о том, как
бы откосить от такой незавидной участи. В конце концов он решил
подождать немного, завалить тесты и написать рапорт о переводе в
пехоту или танковые войска. И со свойственной ему педантичностью
принялся добиваться своей цели. И это сработало бы, не сыграй
против него одно обстоятельство - худших отчисляли насовсем, без
возможности перевода. С формулировкой - "лицо, плохо поддающееся
обучению". А вот это уже был крест не только на военной, но и на
гражданской карьере. Так что Рихтгофен обманул сам себя. Но тут ему
улыбнулась удача (ну или боги решили продлить представление) - он
узнал об этом негласном правиле, случайно подслушав разговор двух
однокашников, посмеивавшихся над тем, что "наконец-то отчислят
этого придурка Манфреда, позорящего наше училище". Так что молодой
немец, узнав, что его планы свалить из армии очень сильно скажутся
на гражданской жизни, резко налёг на учёбу, и, к удивлению всего
училища, в том числе преподавателей, оказался в десятке лучших по
результатам экзаменов. И выражение лиц одногруппников так
порадовало юношу, что он решил повременить полгода с переводом,
дабы показать всему училищу, кто тут самый умный и крутой. Боги
довольно улыбнулись - наивный человечек попался в ловушку.
Прошло полгода. Рихтгофен закончил первый курс, и, как водится,
после сдачи экзаменов их выстроили, и, поздравив с окончанием
первого года обучения, задали вопрос - нет ли среди собравшихся
тех, кто передумал обучаться на пилота. Юноша сидел в третьем ряду,
сразу за преподавательским составом. Он был пятым по результатам
экзаменов и имел на это полное право. И вот, сидя в числе лучших,
он подумывал о том, чтобы подняться, и, сбросив ненавистную форму,
свалить из космических сил. А лучше, из армии. Но... почему-то у
него не поднялась рука. Причины, почему он не вышел, он до сих пор
не мог понять. Но, как бы то ни было, Манфред остался учиться.