Слишком тесные отношения с алкоголем, ядовитыми пара́ми проникшие в тебя? Думаю, не только и не столько они. Ты по-прежнему себя терзаешь – истерзал так, что скоро не останется живого места. Терзаешь иногда (часто?..) за дело. Иногда – нет. И бедные нервы не понимают, что происходит: почему тело вынуждено шутовски подражать судорогам души.
Зов плоти не смолкает: я голодна, и хочется в туалет. Хочется ещё много чего – приготовить тебе завтрак, пока ты не проснулся, и умыться, и при свете дня взглянуть на военный городок, укрывшийся в чаше из гор; но оторваться нет сил. Я смотрю на тебя и тихо плавлюсь в блаженстве – так давно я не могла смотреть на тебя. И никогда раньше – на тебя во сне, вот так долго.
Изредка ты всё ещё вздрагиваешь, но уже не так неистово, как ночью. Твои глаза увлечённо движутся под веками – вот бы твой сон был интересным, но лёгким, без кровавых копаний в собственном подсознании. Я хочу подарить тебе такой сон.
Поддавшись глупому порыву, начинаю считать твои ресницы (и зачем тебе, мужчине, такая пушистая роскошь?.. – явно не меня одну мучил этот вопрос); сбиваюсь на шестом десятке, не разобравшись даже с чащей одного глаза. Вот это да.
Иногда ты хмуришь лоб и мелко, прерывисто вздыхаешь, точно и во сне решаешь какие-то смысложизненные вопросы. Уютно обнимаешь ногами пододеяльник и с кошачьей упругостью скользишь по нему бедром, стараясь устроиться поудобнее. Пару раз мягко ощупываешь подушку рукой; улыбаюсь – мне тоже нравится находить на подушках прохладные участки, когда под утро постель прогревается теплом сонного тела. Я уже не смотрю, а созерцаю, с безмятежностью дзен-буддиста проваливаясь в неподвижную красоту минут.
Проснувшись, ты с лукавой усмешкой смотришь на меня и щуришься; потом резким рывком – молча – притягиваешь к себе. До неприличия счастливая, я пропадаю в твоих объятиях, но – почти жаль видеть, как на глазах тает твоя сонная, по-детски трогательная беззащитность.
– Доброе утро, – бормочу я.
– Поворачивайся попкой, – жарко шепчешь мне в ухо. Вспыхиваю: необычный ответ на утреннее приветствие. Необычный и очень волнующий. – Не так… Ниже. И спину сильнее выгибай. Ниже, говорю – непонятно, что ли?..
– Прости.
Недовольно цокаешь языком позади меня.
– Я тебе разве не запретил без конца «простикать»?