И тут я просыпаюсь от входящего вызова.
Телефон раздражающе жужжит на рабочем столе, как будто пытаясь добраться до края и спрыгнуть. Я накрываю лицо подушкой и притворяюсь перед самой собой, что не слышу его, но сна как назло ни в одном глазу. Да и сна вроде того, который приснился, мне, если честно, совсем не хочется видеть. Но вот незадача: это был не сон. Спина ноет, потому что я сидела сгорбленная на полу в ванной битый час, лицо жжёт, потому что я – даже добравшись до кровати прошлым вечером – долго плакала. Люк, Билли, месть – всё это по-настоящему. Смартфон уже приближается к краю, и, если я подойду хотя бы на минуту позже, он точно свалится на пол. Я свешиваю ноги с кровати и ковыляю к столу.
Потолок озарён солнечным светом. В комнате витает запах жареного мяса и овощей. Я поднимаюсь на локтях и осматриваюсь: на рабочем столе меня ждёт поднос с завтраком и десертом – вчерашним чизкейком, который мы готовили вместе с Хью.
– Почему я не могу дозвониться до тебя?
Я плюхаюсь на стул и складываю локти на столе.
– Может, потому что сейчас семь утра?
– Сейчас девять, Кэтрин.
Я подношу смартфон к глазам и, стараясь не жмуриться от белого света, всё же рассматриваю цифры в верхней части экрана. Действительно, сейчас девять семнадцать.
– Кто-то следит за режимом летом?
Будь у мамы плохое настроение – её привычное, – она бы уже читала мне нотации. Но, видимо, сегодня какой-то особенный день, раз она спокойно выдыхает после моих слов и продолжает:
– В детском доме есть режим, Кэтрин, и я попрошу бабушку, чтобы она проконтролировала тебя.
– Хорошо, хорошо, – отмахиваюсь я. – Так что-то случилось?
Я накручиваю на палец локон и готовлюсь выслушивать очередные наставления по поводу соблюдения диеты и поддержании хорошей формы. Но мама сегодня превосходит саму себя.
– Да, продлили контракт.
Я отпускаю волосы.
– Правда? – берусь за смартфон двумя руками. – Наверное, это здорово.
– Наверное? – мама явно не оценила мой настрой. – Это настоящее чудо, Кэтрин. Ты приглашена на показ.
Она замолкает, ожидая, что я начну благодарить её, будто это она пробежала марафон и отказывалась от сладкого и жирного на долгих три месяца.
– Спасибо, – я заставляю себя сказать это. – На какое число назначена репетиция?
– На сегодня.
– Сегодня? – переспрашиваю я. – Я же за городом.