Этот опыт не имел
цены.
-- Ваша ива
посредственна, -- бросил Цуиёши, распуская шнуры и стягивая с себя
защитный доспех. -- Громовая стрела, напротив, весьма недурна. Хотя
нет, «весьма» -- это слишком. Просто недурна, этого достаточно.
-- Вы слишком добры ко
мне, младший господин!
Ива посредственна,
стрела недурна. Остальное, ясное дело, вообще никуда не годится. Я
тоже стащил с себя доспех и шлем. Аккуратно развесил все по местам:
свою амуницию и ту, что носил Цуиёши. Услужить сыну сенсея – не
позор, а обязанность.
-- Погасите лампы,
Рэйден-сан.
-- Да, младший
господин!
В додзё оставались
только мы. Всех остальных Цуиёши отпустил: поздно, темень на улице.
Мне сын сенсея предложил задержаться для учебного поединка. Что я
испытал при этом? А вы как думаете? Я прямо захлебнулся от радости
и гордости – так тонет неопытный пловец, упав в бурную реку. Честь,
великая честь! Наконец-то мои старания оценили по достоинству!
Когда же я вынырнул на поверхность реки, чихая и кашляя, то вдохнул
свежий воздух и быстро протрезвел. Торюмон Рэйден! Болван глиняный!
Кто ты такой, чтобы Ясухиро-младший, истинный мастер, предлагал
тебе поединок без свидетелей? На ночь глядя, в пустом додзё?!
Плыви к берегу,
тупица. Думай: зачем все это?
Размышляя над
причинами, толкнувшими Цуиёши на сей странный поступок, я надевал
доспех и судорожно выбирал: как мне правильно именовать моего
внезапного противника в сложившейся ситуации? Так, чтобы соблюсти
все приличия? Сенсеем? В школе сенсей – Ясухиро-старший, отец
Цуиёши. Не важно, что он уже больше месяца не заходит в зал, а
занятия ведет его сын. Мало ли какие дела отвлекают главу школы?
Лично со мной Цуиёши весь этот месяц не занимался. Так, сделал
мимоходом пару замечаний. Как я ему тогда отвечал? «Да, сенсей!
Спасибо, сенсей!» Помнится, я и Кубо-второго сенсеем называл. В
отношении меня тут каждый второй – сенсей, а мастер Ясухиро – всем
сенсеям сенсей.
И что? Никто из них не
изъявлял желания учить меня персонально. Никто из них не считал
меня достойным. Цуиёши тоже не считает. На этот счет у меня нет
никаких сомнений. Значит, обучение – дело десятое. Первое дело
скрыто за ширмой, сидит да помалкивает.