Луболо. Смогла бы – и без звезд, и без цветов бы смогла. Не так комфортно, но смогла – человек все может. Раз плюнуть.
Джокетто. Откуда такая вера в человека?
Луболо. Из личного опыта. Из прожитого лично и необыкновенно достойно. Но тех, кого можно назвать человеком, крайне мало. В основном преобладают люди.
Вольтуччи. И в чем же, позвольте спросить, их отличия?
Луболо. Не в размерах – тела в общем и отдельных его частей. В чем-то другом.
Вольтуччи. В чем? Если вы знаете, скажите – если нет, то я не понимаю зачем вы завели весь этот…
Луболо. Я бы сказал, во взгляде.
Вольтуччи. Во взгляде на что? На невозможность восстановления былой тишины, на меры по подавлению в себе зарвавшегося глупца, на…
Луболо. На все. И на всех. Легко узнаваемых, как праздные нытики – не скрывающих свое вызывающее неумение работать в команде.
Джокетто. Нашего Инспектора так просто на чистую воду не выведешь. Мыслитель. Белая ворона на черной сковороде.
Луболо. Тебе что-то не нравится?
Джокетто. Важно, что мне нравишься ты.
Луболо. Как мужчина?
Джокетто. Как личность. Как цепной пес золотых болот. Я теряю голову от того, сколь ты крепок и сердит – ты разрешишь мне вступить в твою тоталитарную секту?
Луболо. Вступительный взнос не потянешь.
Джокетто. Я отдам все, что у меня есть.
Луболо. И душу?
Джокер. Она для меня как талисман – как постоянное напоминание о будущем.
В дверях появляется служанка.
Служанка. Хозяин, к вам Святой Удилло.
Джокетто. Ну и ну…
Вольтуччи. Проси.
Луболо. А ему-то что надо?
Вольтуччи. Сейчас узнаем. Наверное, попрощаться зашел. Заключить нас в свои трепетные объятия.
Луболо. Лучше бы, собака, деньги вернул.
В комнату заходит приторно улыбающийся старик. Ему определенно за семьдесят – мизерный рот, большие щеки, отвратительно дребезжащий голос; даже стоя на одном месте, он продолжает непроизвольно повиливать бедрами. Из кармана его рясы торчит бутылка портвейна.
Удилло. Мир вашему дому, безбожники! Есть проверенный слух, что где-то тут поселилось блудодеяние, но мир вам, мир! Находитесь в своих телах и приветствуйте меня, далеко из них не выходя! Короче, от наших лачуг вашим хоромам! Мир вам!
Джокетто. Здравствуй, отце. Ты к нам по делу, или так – одинокий вечерок скоротать?
Удилло. И то, и то. Сначала утешу вас в горестях и злосчастии, а затем вместе вино раздавим. Добрейший портвейн! Глотнешь и отпустит!