Обняла Олена ворона за шею, поблагодарила за помощь и домой отправилась.
Увидала ее матушка, осерчала:
– Где ты так долго бродила? Нет от тебя ни помощи, ни поддержки. Обещание свое не выполнила. Сестры твои уже давно дома и веретено мне принесли. А ты все шляешься где-то!
Увидали ее сестры Нивея да Линея, испугалися. Испугалися что осудит их весь честной народ за предательство крови родной. Бросились они в ноги сестре своей младшей с покаянием за прощением.
Матушка мастерица понять ничего не может. И тогда сели они все вместе за стол и начала Олена повествование о своих приключениях. И скорлупу от яйца золотого, в котором ключи от подземелья лежали показала, и про наказание наложенное на сестер Ягой поведала да ягодки на стол выложила. Повинились Нивея с Линеей перед сестрой и перед матушкой за обман и предательство. И согласились сами добровольно на три года к Яге отправиться на перевоспитание.
С той поры все в семье рукодельниц наладилось. Мастерица веретеном пользуется, нить тонюсенькую невесомую прядет, а из нее кружева паутинные плетет и ткани роскошные нежнейшие шелковые ткет. А ткани эти покупают у Мастерицы и шахини, и княгини, и царевны, и королевны и прочая, прочая, прочая. Ведь разнеслась молва о мастерице и тканях ее нежнейших да кружевах тонких по всему миру.
А Олена встретила парня сильного с добрым сердцем и золотыми руками. И зажили они в любви да согласии, хозяйством обзавелись, детишек народили. И до сих пор живут. А жемчужину ту Олена бережно хранит как символ благополучия и удачи.
Вот и сказке конец. А коль мне не верите, то поезжайте сами в деревню ту. Вас и к Мастерице проводят и ткани да кружева покажут.
Жил был купец. Жил не тужил, хозяйство большое имел, дом, тарантас скоростной заморский, лошадей несколько упряжек, да всего то и не перечислишь. А еще было у него несколько лавок с товарами из дальних стран, что хороший доход приносили. Правда жена любимая рано его покинула, ушла в мир иной, оставив ему трех дочерей на воспитание. Любил купец своих дочерей, холил их и лелеял, от работы тяжелой оберегал. Старшим это нравилось, так и привыкли они ничего не делать. Целыми днями только собой восхищались, у зеркала вертелись, украшениями да сарафанами друг перед дружкой хвалились, спорили чьи подарки дороже и кого отец больше любит. Ничего то они делать не умели да и учиться не хотели.