—Это верно, тут вы правы, мой
господин, всё вот тут, — Тимак постучал пальцем по виску. — Но как
я могу судить, сколько из этого записал господин барон? Я же не
читал...
—А читать ты
умеешь?
—Ну а как же, Ваше Высочество,
я обучился всем полезным вещам, даже дочек моих обучил, а читать
бывает ох как полезно...
—Вот и прочитай это, — Крис
вынул стопку бумаг и сунул Тимаку в руки. — Завтра барон сделает
доклад перед королём. Я должен знать, все ли сведения он оставил
или что-то утаил.
***
Георг Ворнхолм осмотрел стол, устало
вздохнул и поднял папку с показаниями и текст написанного вчера
доклада. Хотя Георг не надеялся, что Катрейну удастся спасти,
доклад он сделает: надо выбраться из дворца поскорее. Следствие в
любом случае закончено. Почти все арестованные либо казнены, либо
приговорены по решению королевского суда, заседания которого теперь
проходили очень быстро. Георг представлял подписанные признания
королю, Айварих выносил приговоры, чередуя лишь способы казни:
повесить, отрубить голову или сжечь. Девять Ривенхедов и их
родственников отправились на эшафот по обвинению в измене и попытке
свергнуть короля, не считая слуг, Холлард может стать десятым.
Георг прятал от себя растущий страх. Кто станет следующим, если
король не остановится? И сможет ли он остановиться?
Айварих изменился, это замечали даже
те, кто по долгу службы обязан не замечать ничего. Король стал
раздражительным, беспокойным, вечно распекал кого-то, придирался ко
всем и постоянно оглядывался по сторонам. Судя по его покрасневшим
глазам, он плохо спал. Карл Немой от короля почти не отходил.
Слуги старались не попадаться
Айвариху на глаза лишний раз, многочисленные музыканты и актёры
незаметно покидали дворец, только Сильвестр-Монах веселил
окружающих выдумками, а Дим развлекал короля фокусами. К ним
Айварих благоволил.
Члены Королевского Совета на
совещаниях с королём словно набирали в рот воды, не решаясь
высказать своё мнение. Уолтер Фроммель, который стал главным
советником короля по вопросам борьбы с эктарианством, коротко
отчитывался о стычках между эктарианами и зарианцами по всей
стране, получая в ответ громкие требования очистить Сканналию от
заразы. Казна быстро пустела. Валер Мэйдингор жаловался на
уменьшение добычи серебра из-за того, что чернь отказывалась
работать на королевских приисках, сбивалась в банды и грабила
повозки с серебром. Банкиры с ростовщиками закрывали лавки и бежали
из страны вместе с деньгами. Поступления от торговли резко упали:
Барундия после смерти послов заблокировала оба порта на юге
Сканналии, Лодивия поддержала её действия после того, как король
Урмас съездил к пантеарху, а Гиемон договорился с Урмасом о
беспошлинном провозе лодивийских товаров через Барундию.
Сканналийских купцов в Лодивии, Барундии, Латее и других странах
грабили и притесняли, их товары не покупали — они возвращались в
Сканналию банкротами. Сканналийских рыбаков выгоняли отовсюду,
корабли Айвариха подвергались пиратским нападениям. Сканналийским
банкам всё труднее было взыскивать деньги с заграничных
должников.