—Как посмел этот поганец... —
руки батюшки тряслись, он косо поглядывал по сторонам.
—В чём дело? — поинтересовался
Энгус. Батюшка явно хотел смолчать, однако он слишком хорошо знал
барона Краска.
—Да вот, посмел заявить
молящимся, что надо не за здравие короля Айвариха молиться, а за
упокой его души и приход короля Дайруса, — лицо священника
искривилось, в руках он тискал помятый рисунок, который вскоре
бросил на землю. Энгус посмотрел на высыпавших прихожан главного
городского собора и заметил одобрение на их лицах. Заметил он также
и то, что одобрение направлено вслед мальчишке. Брошенный
священником рисунок ветер поднёс к ногам Энгуса — тот из
любопытства глянул на изображение. Дайрус держал в руках меч,
рубивший голову Айвариху. Голова эта напоминала голову бешеной
собаки с капающей слюной и дикими злобными глазами. Подписи не
было, но Энгус знал, что рисунок сделан в мастерской Килмаха. Он
отшвырнул рисунок.
—Чума! Чужаки принесли чуму в
Нортхед! Их нужно гнать, жечь, или мы умрём! Это кара нам за грехи!
— разнёсся вопль над Соборной площадью. Люди замерли. Чумы в
Сканналии не было никогда.
—Не может быть!
—Враньё!
—Нельзя пустить чуму в
город!
—Выжечь рассадник заразы, всех
пришельцев отправить к дьяволу!
Испуганные люди смотрели по
сторонам. Одни мчались прочь, чтобы укрыться за стенами домов,
другие сколачивали отряды, вооружались и с зажжёнными факелами шли
к воротам. Среди них Энгус заметил Дима, дал ему сигнал подойти
позже. Дим кивнул. Уже темнело, отсветы факелов вспыхивали на
улицах тут и там.
«Ночь предстоит шумная», — подумал
Энгус, вошёл в дом и закрыл дверь.
***
Рик оглянулся на озеро, за которым
не столько виднелся, сколько угадывался Тенгрот. Армия покидала
Корнхед, чтобы два короля решили, кто будет править Сканналией. Рик
не завидовал Дайрусу: страна в ужасном состоянии. Он почти девять
месяцев провёл в Соуборте. Ему казалось, что невозможно найти
больше нищеты и отчаяния, чем в осаждённом городе. Как оказалось,
похожая ситуация повсюду. Рик не представлял, как Дайрус с этим
справится. Сможет ли он? Чем больше Рик его узнавал, тем больше
убеждался: принц не представляет, что его ждёт. Он неплохо показал
себя в бою, хотя многие не воспринимали его как военачальника.
Георгу его люди подчинялись беспрекословно, как и Валеру, а Дайрус
сбросил всё на командиров. Иногда Рику казалось, что принц
сторонится собственных солдат. Рик и сам раньше испытывал нечто
подобное — к счастью, Игер выбил из него эту дурь. Может быть,
благодаря этому среди Рудокопов ни один не дезертировал. Но кто
осмелится преподать такой урок принцу Дайрусу?