Сулима, открыв дверь, оторопела. Кузя, надеясь, что Яруллина нет, уверенно вошёл в квартиру и соврал:
– Я пришёл договариваться.
Но Сулима, промямлив что-то на непонятном языке, бросилась на кухню и, схватив фон, нажала вызов.
Кузя вышиб фон из её рук…
Михалыч окольными дорогами вывез Кузю с детьми из города и отвёз в деревню, где жила бабка Кати.
По дороге он, как ангел-спаситель, притормозил у аптеки и вернулся с банкой детского питания и маленькой бутылочкой, а потом поделился, что сволочи сожгли «курятник». В дороге он попросил нигде не называть его имя, поскольку полицейские пытки ему уже известны. На прощание Михалыч выгреб из карманов все деньги, что были, и искренне пожелал удачи.
Бабка узнала Кузю, но о Кате даже не осведомилась. Показывая взглядом на детей, она возмутилась:
– Куда это с такой прорвой?!
Кузя не стал ничего рассказывать, а прошёл на кухню и быстренько приготовил молоко для плачущего сына. Там нашёлся и сухарик для Мали.
Пока Кузя кормил сына, бабка маячила вокруг и ворчала.
Кузя понимал, что оставаться у бабки нельзя, а добраться до своих с имевшимися деньгами невозможно: не предполагая такого поворота событий, Кузя не догадался прихватить то немногое, что было скоплено у них с Катей. Тех денег хватило бы, чтобы купить для сына всё необходимое и добраться до своих, но и там могли арестовать, приписав всё что угодно, вплоть до бандитизма. В небольшом сибирском городке жил его друг по армейской службе, но не было ни адреса его, ни уверенности, что он дома, а не на заработках или учёбе.
Сын заснул. Кузя стал перебирать номера в фоне и, найдя номер Федота, смекнул, что звонки могут отследить, как и местонахождение фона. Тем самым Михалыч уже подставлен. Кузя нажал на вызов, чтобы предупредить Михалыча об этом, но тот не отвечал. Была лишь надежда, что Михалыч забыл фон в машине, но эта надежда таяла сама по себе.
Кузя быстро собрал Малю, взял спящего сына и пошёл из избы. В сенях он вдруг вспомнил, как Катя поделилась однажды, что в чулане лежит забытое дедовское ружьё. Открыв дощатую дверь, Кузя обнаружил захламлённое помещение, которое и могло называться чуланом, где в углу рядом с изогнувшейся кочергой и обломившимся ухватом нашлось оно, прикрытое грязным горшковиком. Над ним на полке с потрескавшимися кринками и чугунами отыскалась коробка с пожелтевшими патронами, которых оказалось всего восемь.