Родрик облегченно вздохнул. Тем не менее баронесса строго взглянула на него.
– Я бы на вашем месте столь не радовалась бы, мой сын. В конце концов, это лишь предположения слабой и неуверенной в себе женщине. Я лично не собираюсь вас защищать за ваши глупости. Если я ошибаюсь в вашем отце, и он окажется жесток, что тоже вероятно, сладко вам не придется. Как и вашим сводным братьям.
Леди Вук гордо подняла голову, поглядела в окно. В тишине было слышно пение птиц. Все молчали. Наконец, Джон Вук примирительно произнес:
– Матушка, простите нас. Мы были глупцами, это так. Я не спорю. Я вообще шел к вам за советом, а вышло как-то все не так. И мы действительно после прибытия должны были проведать вас. Конечно, сразу после отца, мы были обязаны броситься именно к вам, очертя голову. Теперь я чувствую себя виноватым и пристыженным. Уверен, что и мои братья тоже.
– Конечно, мама, прости меня, – сказал Родрик и слезы навернулись на его глаза.
– Да, прости меня, – как попугай, повторил Аластор. Он все еще не мог понять, что происходит, и мозг его уже закипал.
– Я не могу на вас злиться. Вы все равно дороги мне, – улыбка Кассандры растянулась до ушей. Она победила, как и всегда. – Я пекусь о вас, забочусь о вас. И если с вами что-то случится, я не прощу себе. Но вы должны понимать, что, конечно, не любовь к проклятому выродку ведьмы Изабеллы заставляет меня осуждать вас за ваши действия. Осуждаю я вашу неосторожность, неосмотрительность. Нужно было явиться в город всем сыновьям в полном составе. Стоило дождаться смерти барона. А потом Джон, ты бы наследовал. И уже будучи бароном, ты бы поступил с Мейнхардом так, как он того заслуживает. То есть, по справедливости.
– Он не заслужил справедливости, – зло бросил первый наследник.
– Именно это и есть справедливость по отношению к нему, сын. Но никто не посмел бы косо взглянуть на тебя, потому что титул барона – это не титул его первого наследника. Ты был бы верховным сюзереном всех и каждого в наших землях. И твои слова могли бы стать законом. Во всяком случае, я и мой отец всегда стояли бы на твоей стороне. А у Шульцев есть и влияние, и армия.
– Да, еще раз признаю, что мы вели себя как ослы.
Леди Вук уже чуть ли не светилась от счастья.
– Так бы сразу. Хорошо, сын мой, говори. О каком совете шла речь?