Она.
Берёт документ. ОткрыВАЕТ ЕГО! (Испугались? Ха! Она тоже… А потому что, видите ли, при раскрытии документа произошёл непроизвольный, но явный выброс самого настоящего… э-э-э… джинна, прятавшегося до того внутри того документа тыщу лет! Правда, произошло это настолько стремительно, что и немедля восстановилось обычное скучное бытие кругом, всем видом своим говорившее: «Да показалось вам! Не было ничо, и фсё… Како-о-ой джинн? Как была скукота кругом, так и эта…» Однако героиня наша была: а) не дура; б) не трусиха; в) спортсменка; г) комсомо… пардон, занесло… Про комсомол-то она только в плохих книгах читала, свезло, стал быть… Делает вид, что на неё, умную такую, фокусы эти не действуют, и спокойно говорит гостю:
– Проходите. Только крылья снимите тут, у меня тесно, не дай бог повредите».
Он.
– Что, видно?! Боже мой…
Голос сверху (недовольно).
– Ну что ещё? (Сопровождается мерным и таинственным постукиванием, превратившимся в шаги, вслед за которыми по лестнице сверху торжественно спускался хозяин голоса, седовласый благообразный господин, прижимающий одной рукой телефон к уху.)
– Ну ничего без меня не можешь! Знаешь поговорку: «Хочешь завалить дело – поручи товарищу»? Который потом поручит дело другому товарищу, ага… (Хохотнув.) Эт про меня прям. Давай выкручивайся сам! Чо я вам нянька, што ль? Доколе?! Нет, конечно, всех вас люблю, но нельзя же так, чуть что, сразу: «Боже мой, Боже мой…»
Продолжая таким образом бухтеть в телефон, господин не спеша прошёл мимо застывшей пары нашей, и даже показалось хозяйке, что подмигнул он ей ободряюще, а гостя чуть ткнул локтем по-дружески, отчего фокусник наш проглотил, наконец, кол и начал крутить башкой и улыбаться, как ребёнок, впрочем, быстро взяв себя в руки и расправив плечи, следствием чего произошло совершенно незаметное исчезновение из видимости крыльев. Впрочем, хозяйку уже ничего не могло удивить, ибо, будучи вполне себе критически настроенной, современной, образованной и прогрессивной женщиной, обладающей непоколебимо здравым смыслом, всё промелькнувшее вот только что перед ней отнесла она к странным совпадениям, не более.
И вот тут гость заговорил…
ДИВЕРТИСМЕТ. ПРОДОЛЖЕНИЕ I
Вот! И я точно так же насторожился! Сейчас, думаю, всё узнаем. Да после такого «тут и заговорил», что же ещё-то?.. Хоть я и автор и придумываю эт вот всё сейчас, а всё одно – интересно же, чо там он? Да… Однако разочарую тебя, читатель. Да нет, всё я слышал (как и эти двое у дверных глазков), только вот не понял ничего, ага… Он же, паразит, на ненашем заговорил! И не на английском и не на немецком (слышал я эти клёцки… не… не он, факт) с французским. И вообще ни на каком ни на языке, а просто звуки были странные, хотя и не так чтобы удивительные, а даже и вполне себе узнаваемые вроде как. Немного певучие, и как будто картинки отделялись от, от… м-м-м… вещания того, непонятно-знакомого. И так мы с соседями растерялись, что и застыли немедля, раскрыв рот, они у глазков, я над текстом этим… До того растерялся, что и пропустил ряд событий, и придётся мне теперь выдумывать новые. А пока я буду придумывать придумки, ознакомьтесь с пургой персонажа моего, который персонаж, не дожидаясь, пока придумаю и запишу продолжение «Дивертисмента» этого, бухтел мне на ухо соверш-шенно скрипучим голосом.