Песнь вторая. Елена и Пенелопа
С времён похода аргонавтов не собиралось столько вместе царей, царевичей героев, сколь прибыло их в Спарту руки Елены добиваться. Все устремились во дворец, где ждал их Тиндарей с Еленой. На входе Одиссея едва не сбил могучий юноша, спешивший лицезреть прекрасную Елену.
– Уж не жениться ли спешишь? – воскликнул сын Лаэрта, схватив нахала за плечо.
– Пока ещё не знаю, – тот впопыхах ответил, – жениться мне иль нет.
– Как ни поступишь, пожалеешь.
– Почему же?
– А вот об этом и подумай, – сказал Лаэрта сын с улыбкой хитрой.
В ответ и юноша открыто улыбнулся и, уж не торопясь, спросил:
– А что ты думаешь об этом?
– Жениться надобно.
– Зачем?
– Как повезет с женой, так буду счастлив.
– А если нет?
– То стану мудрецом.
Теперь они вдвоём расхохотались.
– Я Диомед, – назвался юноша и тут же весело спросил:
– Похоже, что и ты из рода женихов?
– Пока лишь из утробы матери своей и с острова Итака.
– Так знаю я тебя! Ты Одиссей, сын аргонавта славного Лаэрта!
– Хотелось бы наоборот.
– Как?
– Лаэрт, отец героя Одиссея.
– Ты хочешь славой превзойти отца?
– Потомки и должны быть лучше предков.
– Зачем?
– Чтоб мир наш улучшался.
– Тогда вперёд! – воскликнул Диомед. – Добьётся кто Елены, тот уже подвиг совершит!
Через порог из ясеня они ступили смело. Весь портик был заполнен женихами. Елена, на царском троне гордо восседая, приветствовала их:
– О, Одиссей и Диомед!
– Как нас она узнала? – был изумлён последний.
– А что тут узнавать? Я рыжий, ты высокий, – пожал плечами Одиссей и громко отвечал Елене:
– Дочь бога и царя! Ты прозорлива так же, как прекрасна.
– И как же? – смеясь, Елена вопросила. – Скорей скажи мне, многомудрый Одиссей.
– Пусть первым скажет Диомед.
– Что восхищен он мной, я вижу и без слов.
– По взору страстному?
– По челюсти, отвисшей до земли.
Тут смехом разразились женихи, а Диамед, и самом деле, так залюбовался Елены красотой, что рот раскрыл невольно. А та надменно говорила:
– Смелее, Одиссей. Но только ты не повторяй за всеми вслед, что я прекрасней всех из смертных. Мне надоело это слышать.
– А я так не скажу.
– Что? Разве есть прекраснее меня?
– Да вот хотя бы эта птица, – вдруг на фазана указал Лаэрта сын. Тот по двору прохаживался важно и хвост свой яркий распушил.
– Как? – вспыхнула Елена. – И чем же она лучше?