Полетел парашютик вперёд, далеко, навсегда.
Поскорей на свободу из сердца пускаешь мечту.
Где теперь приземлишься, там будет домашний оплот?
Может, мысль эта мудрая. Хочешь поверить —
проверь!
Но у каждого есть свой палач или свой эшафот.
Ты поймёшь, что конец – когда станешь,
как загнанный зверь.
Не бывает – как хочешь. Бывает – как надо.
– Приве-е-ет
конституции жизни и перипетиям судьбы!
Только будничный круг, серость лиц… ну и прочий
букет
нам подарят реальность суждений стихийной толпы.
Мы же знаем с тобой, что у каждого правда своя.
Исходя из того – справедливости ищем пути.
Иногда понимаешь: душа не борца – воробья
неспособна на то, чтобы их же вполне обрести.
Ты ведь тоже искал в паутине бесчисленных дней
путеводную нить или яркий маяк вдалеке.
Но сегодня забыл, что уже рядом есть, кто родней,
и что рушатся замки на белом солёном песке.
Нам нельзя быть вдвоём. А молчание – лучшая казнь.
Милосердия в ней больше, чем в тайных встречах,
звонках.
Не хочу, чтоб за спинами шёпотом лишняя грязь
о тебе, обо мне… Остальное же в наших руках.
И на горе чужом не построить счастливой семьи,5
да и вором-предателем как-то не хочется быть.