— Рен? — бугай так
удивился, что дал петуха. — Какого хрена?!
Осознание пришло не сразу,
но когда два и два наконец-то сложились, глаза парня
полезли на лоб.
— Да ты... да вы...
я иду за Майором.
— Стой! — повернулся
и шагнул к надсмотрщику. — Это лишнее.
— Лишнее?! — обычно
спокойный как слон мечник едва не подпрыгнул.
— Да она тебя чуть не убила!
— Но не убила же.
— Но пыталась! — Буран
всплеснул руками, и накидка лишь чудом удержалась
на плечах. — А покушение — это тоже статья!
Черт, а если бы я задержался?..
— Ты и так
задержался, — резонно заметил в ответ. — Мы все
решили меж собой.
— Ничего
мы не решили, — девушка встала, подняла посох
и побрела к выходу. — На тебя рука
не поднялась, но Мясорубку я прикончу. Клянусь всем,
что у меня осталось.
— Такое нельзя спускать
на тормозах! — «самурай» указал на хлопнувшую дверь.
— А если...
— Пусть идет, — сел
на стул и закинул ногу на ногу. — Обычная
истерика. Кто-то бьет посуду, кто-то размахивает оружием.
— Ты либо
не в меру благородный, либо не в меру тупой.
Придется дежурить в коридоре всю ночь!
— Да забей. Остынет —
извинится. А Майор устроит разнос и чего доброго
арестует. Как там ее... Рен? Красивый ник.
— Это имя, — Буран
с кряхтением сел на корточки у печи и принялся
засыпать уголь в зев. — Сокращение от Рената.
— Тогда красивое имя.
И сама тоже ничего.
Когда призовешь, напомни пнуть
тебя по наглой жопке, — мелькнуло в мозгу.
— Рен — наша лучшая
колдунья... — кресало чиркнуло по лезвию катаны,
на пучок соломы упали тусклые искры. — Но после
смерти Егора только и может, что стоять в дозоре.
И то порой зависает и торчит неподвижно
на стене — фиг дозовешься. Легион под носом
не заметит.
— Как он погиб?
— Не в курсах, давно
дело было. Но ты знаешь, у кого спросить.
И то правда. Помолчали,
слушая гудение раскаляющихся углей.
— Ладно, — поборник хлопнул
по коленям, оставив на белоснежном халате черные
отпечатки, и встал. — Во втором мешке еда
и пиво. Не скучай.
— Спасибо. И тебе
того же.
Все это походило на дружеские
посиделки, но скрежет ключа вернул в реальность —
я все еще пленник, а судьба моя не решена.
Но в данный момент больше заботил не суд, где
с вероятностью девяносто девять и девять буду оправдан,
а иной нюанс. Который на трезвую голову лучше
не обдумывать. Поэтому достал литровую бутылку, вытащил зубами
пробку и выплюнул в огонь. Глотнул шипучий терпкий
напиток — сперва осторожно, пробуя на вкус, потом разом
высосал почти половину.