Какой там «Крадущийся тигр», какой
там «Дом летающих кинжалов» — маневру позавидовало бы
любое китайское фэнтези. Тварь отпустила молот и схватилась
за пораненную морду. Улучив момент, Хира телепортировалась под
самый свод и в свободном полете вонзила все десять
обсидиановых кинжалов в тот же хобот, прорезав его
собственным весом почти до самого «пятака». Страж затопал,
закачался, но вместо трубного рева издал влажное шипение, как
из сифона.
Что же, пришел мой черед —
резанул по башке лучом, особо не целясь,
и с первого заряда таки снес нос по самое основание.
Зловонный мешок отвалился, будто от сифилиса —
закономерный итог для любого сутенера. Босс упал на колени,
зажимая хлещущую из обрубка черную кровь, и оцепенел.
Уж подумал — все, сдох, но не успел удивиться
столь легкой победе, как костяные иглы на плечах втянулись,
а две дюжины демониц посыпались на пол. Не долетев
метра до поверхности, распахнули крылья, блеснули кошачьими
глазами и с похабным хохотом растворились
в пентаграммах.
— Все в круг!
— скомандовала подруга.
Буран сориентировался сразу, встав
спиной к спине. Я же замешкался — и тут
из пламенного всполоха пулей выпорхнула бестия и саданула
рогами в грудь. Повезло, что у этих засранок наросты
торчали не вверх, как у Хиры, а чуть загибались
на манер бараньих, иначе долгий тернистый путь
на том бы и закончился. И, невзирая на былые
заслуги и подвиги, демониста Артура наверняка
запомнили бы как игрока, которого забодал насмерть рядовой
треш с босса.
Таранный удар сшиб с ног, бестия
занесла копыто над причинным местом, но подскочивший «самурай»
снес ей голову. Не успел подняться, как нас атаковали
разом с трех сторон, шипя, вереща и высовывая длинные
змеиные языки. Твари появились слишком быстро и слишком
близко, по сути прыгнув к нам прямо в объятия.
Да только никому не желаю пережить такую
«нежность» — Хиру схватили за грудки и швырнули
через колено, Бурана сбили с ног, сдавив руками и ногами,
а на меня уселись сверху.
Попытки освободиться
ни к чему не привели — вражеская суккуба
держала стальными тисками. Раззявив полную клыков пасть, гадина
потянулась к шее — и явно не для поцелуя, но,
несмотря на незавидное положение, я все еще сжимал древко
посоха. В разложенном виде оружие слишком велико для тесного
боя, но, до жгучей боли крутанув запястье, перевернул его
и сложил в булаву. Плечи придавили к земле, однако
хода локтя вполне хватило — ощутив тошнотворное дыхание
на коже, со всей силы согнул сустав, и шипастое
«яблоко» с хрустом прошибло затылок.