— Вполне, — половину лица
закрывал лоскут ткани, но стрелок определенно ухмылялся.
— Одевайте.
В снег упали четыре мешка.
— Надевайте, — фыркнула
Рен. — Как ты вообще в игру попал?
— Хотел прогнать текст через
автокорректор — авось прокатит, — с усмешкой ответил
лучник. — Да, я не знаю всех правил. Мне хватает
одного — не предавать своих.
— Мы не...
— Заткнись. Или натягивайте
мешки — или валите на хрен к своим дружкам. Дважды
рисковать не станем.
Я почувствовал исходящий
от чародейки жар — похоже, прежде никто
не сомневался в ее верности, и внезапные ничем
не обоснованные подозрения вывели Ренату из себя.
К счастью, обошлось без обострения — Буран разрулил
конфликт собственным примером, первым надев мешок. Остальные тоже
подчинились — в конце концов, вины за нами нет,
расскажем все как есть, и недоразумение разрешится.
Минут двадцать вели
по ущелью — холод стоял собачий, но от ветра
защищали стены. В которые, к слову, то и дело
врезались плечами под ехидные смешки конвоиров. Столько же
по открытой местности — тогда-то и поблагодарил всех
богов за закрытое лицо, которое нещадно бы жалила метель.
Еще полчаса, судя по гулкому эху, затхлому запаху
и тесноте — через подземный ход вглубь горы. Туннель вел
под уклон, постоянно петлял и наверняка ветвился, так что
выбраться из недр без проводника — то еще испытание.
Когда вой сквозняков сменился негромкими разговорами и треском
поленьев, нас выстроили в ряд и сорвали мешки.
Я увидел просторную карстовую
полость с высоким, этажа в два, сводом, расколотым
зияющей трещиной. Под природным дымоходом соорудили очаг
с котлом бурлящей похлебки, куда сгрузили все суточные пайки.
Вдоль стен набросали шкуры, на них лежали раненые поборники
в ожидании очереди — целителей на всех
не хватало. После каждого сеанса жрецам приходилось подолгу
медитировать для регена потраченной энергии — бедолаги были
так плохи, что на каждого уходило по целому фиалу. Чтобы
соратники не умерли, их поддерживали «традиционной»
медициной — бинтами, швами, шинами, компрессами
и алкоголем для обезболивания и восполнения
кровопотери.
Стоит отдать бойцам должное —
мучения переносили стоически, лишь иногда постанывая
в беспокойном сне. Никаких воплей, криков и проклятий,
однако на чумазых лицах порой блестели слезы —
в ночной бойне многие потеряли друзей и любимых.
И почти вся пещера уставилась в нашу сторону —
причем так, что захотелось сию же секунду провалиться под
землю.