Быстро
постучал в дверь, ведущую на чердак и, не дожидаясь ответа -
увлеченный Велнарин мог просто не услышать стука, даже если
постучать ему по голове - шагнул внутрь.
Просторное
помещение, протянувшееся под крышей вдоль всего дома, было залито
светом от горевших тут и там свечей, светильников и фонарей. Это
бросалось в глаза первым. Вторым - картины.
Картины
были повсюду.
Вдоль стен,
поперек стен, на стенах, под стенами, на стропилах... Рогиэль
закрыл дверь... Ну конечно: на двери тоже висела картина.
Сосредоточенный рыцарь сидел на камне, опираясь на меч, и задумчиво
взирал на багровеющий закат.
- Велнарин!
- архимаг позвенел монетами - Мне удалось продать еще одну!
Велнари-ин!!
Из-за
высокого мольберта выглянула остроухая голова хозяина, создателя и
обитателя.
Художник
был дальним родственником хозяйки доходного дома... ну, вернее, это
она так думала. Что самое замечательное: когда Рогиэлю понадобилось
пристроить это чудо, закусившее кисточку и уже ушедшее мыслями
куда-то вдаль, ему даже не пришлось корректировать эльфийке память:
это сложно и всегда есть риск, что ментальное вмешательство
обнаружат. Просто пришлось перебрать всех эльфиек, чтобы найти
подходящую по требуемым параметрам: с ярко выраженным материнским
инстинктом, любящую искусство, богатую, живущую в городе, владеющую
жильем, в котором можно найти достаточно пустое и просторное
помещение и имеющую родственника, когда-то давно пропавшего без
вести. А потом привести к ней смущенного юношу и сказать, что это -
сын ее пропащего (то есть, пропавшего... хотя... и пропащего тоже)
кузена и попросить приютить дарование.
Ганнелиэль
была довольна и счастлива: вновь обретенный племянник, чьими
шедеврами можно было хвастаться, не пил, не водил девушек, не
создавал проблем, сутками пропадая на своем чердаке.
Выходил на
улицу Велнарин иногда и только днем. Хотя днем кто-то мог обратить
внимание на то, что кожа кутающегося в плащ эльфа как-то чересчур
смугла, но ночью горящие красным светом глаза с головой выдавали в
нем дроу-полукровку.
***
- Привет,
Валлиан...
Взгляд
художника был пустым. Архимаг достаточно давно с ним общался, чтобы
понимать, что это - его обычное состояние. Сейчас только половина
Велнариана общалась со своим старым приятелем (даже не подозревая,
НАСКОЛЬКО старым), другая половина в этот момент писала одну
картину, обдумывала сюжет второй и замышляла третью.