Работоспособности полукровки мог бы позавидовать клан
гномов: он живет здесь всего пять лет, а картин... Рогиэль
огляделся. Пятьдесят семь. И это только те, что остались на
чердаке, а не были проданы, чтобы выручить деньги на краски и
холсты, подарены красивой девчонке (и хорошо еще, если знакомой),
взяты в качестве платы за проживание «тетушкой» или просто
оказались под рукой, когда закончился холст и были безжалостно
соскоблены. Велнариан жил исключительно ради будущих картин,
десятки и сотни идей которых безостановочно кружились в его мозгу.
Законченное он забывал мгновенно.
- Держи, -
архимаг протянул художнику тяжелый мешочек с серебром, - Будет, на
что купить еду.
- Еду...
Да-да... Еду... Краски тоже закончились.
Рогиэль
посмотрел в глаза художника, красные уже не от наследственности
дроу, а просто от усталости. Взглянул на стоявшую на столе тарелку
с засохшим огрызком яблока. Если бы фрукты практиковали
некромантию, огрызок точно был бы личем.
- Ты когда
последний раз ел? И спал?
-
Некогда... Некогда...
Кошелек с
монетами был безразлично брошен на стол, полукровка вернулся к
картине.
Откуда он
только силы берет? Ведь ест только тогда, когда его заставит
Рогиэль или тетушка...
Архимаг
поднял с пола окурок и понюхал. Понятно. Вот откуда эта муть в
ауре...
Алиссарин
Импакта. Оно же - «черный табак». Смесь из семи трав и небольшой
порции магии, мощный стимулятор, позволяющий не спать сутками и
неделями. Человек, подсевший на него, сгорал в течение месяца. Эльф
может протянуть до года.
Плохо.
Велнариан
был уже... двенадцатым? да, двенадцатым... в длинной цепочке
гениев, обеспечивающих Рогиэлю приток денежных средств.
Идея
проста: найти гениального художника, обеспечить ему возможность
творить, периодически снимать сливки в виде картин, статуй,
украшений или чем там еще увлекся очередной творец, отправляя их в
хранилище, подождать, пока пройдет сто-двести лет и начнется мода
на данного гения, после чего, поддерживая огонек моды, понемногу
продавать произведения.
Все просто,
если ты почти бессмертен.
Основная
трудность тут была, конечно, в том, чтобы не ошибиться с оценкой
гениальности, но тут архимаг почти никогда не промахивался (если не
считать тот случай с девушкой с Востока).
Первый раз
он опробовал этот способ разбогатеть еще четыре тысячи лет назад.
Из всех статуэток легендарного мастера Кентеро в хранилище архимага
осталась только одна. Обнаженная девушка из нежно-розового агата
сидит, охватив колени руками. За нее могли бы дать изумрудами по
весу. Причем по весу того, кто ее принес - во всем мире работ
Кентеро осталось только семнадцать. Но Рогиэль ее не продаст.
Никогда.