– Убирайся отсюда, мне ничего от тебя не нужно! – отчетливо произнес Йенс, я непроизвольно дернулась и лишь затем сообразила, что он обращается к Ханне.
– Неблагодарное дерьмо! – не осталась в долгу Ханна, с размаху швырнула «гуманитарную помощь» Йенсу в лицо, раздраженно фыркнула, когда тот даже не пошевельнулся, чтобы поймать летящий в него сверток, и решительно взяла меня под локоть, – идем отсюда, Беата, мне стыдно, что ты это видишь. Эта грязная свинья не заслуживает человеческого отношения. Имей в виду, Йенс, сегодня ночью обещают резкое похолодание, так что лучше подними вещи, которые я привезла. Ах ты, тварь! Пьяная скотина, урод!
С координацией у Йенса в тот день обстояло не ахти, а может быть, он просто плохо прицелился, но, если бы я вовремя не увернулась, мешок со всяким хламом угодил бы аккурат в меня, хотя предназначался импровизированный снаряд, однозначно, для Ханны, о чем последняя мгновенно догадалась и разразилась порцией отборной брани. Пока Ханна безостановочно сыпала ругательствами, а я осмысливала сию безобразную сцену, Йенс без единого слова исчез в жутковатых недрах своего жилища, оставив после себя резкий запах алкоголя и смутное ощущение какой-то неправильности происходящего.
Прогнозы синоптиков сбылись и ближе к вечеру температура действительно упала. И вот тогда, повинуясь внезапному наитию, я села в машину и поехала в соседний городок, купила там пару одеял и на обратной дороге завернула в Хорнебург. Я неуверенно поскреблась в дверь, а когда на пороге возникла еле различимая в густых потемках мужская фигура со словами «Кого еще дьявол принес?», молча протянула пакет и зачем-то пояснила:
– Это не от Ханны, и не от Эберта. Это от меня.
Йенс опасно пошатнулся, в поисках ускользающего равновесия ухватился за дверной косяк, чудом устоял на ногах, и заплетающимся языком осведомился:
– Ты кто?
– Беата, – приглушенно выдохнула я в каком-то полузабытьи и шепотом добавила, – там одеяла…
–Забери, – потребовал Йенс, силой вкладывая мне в руку злополучный пакет.
– Нет, – заартачилась я и с обреченной решимостью демонстративно спрятала обе руки за спиной, – я не могу везти все это домой, Эберт меня не поймет. Не подставляйте меня, пожалуйста, оставьте себе!
Последний аргумент неожиданно подействовал на затуманенное алкоголем сознание Йенса, и я с облегчением перевела дух, когда пакет с одеялами перекочевал вовнутрь.