Она могла на них накричать, могла застращать ничего не значащими карами, но как убедить их в том, что без нее у них нет будущего, а значит, любая попытка обмана или несогласия обернется неминуемым крахом карьеры? Прежде всего, она не могла смириться с тем, что каждый из них прекрасно понимал, что ее знаний и опыта недостаточно, чтобы вникнуть в реальную суть разнообразных торговых манипуляций. А значит, у них не было и страха, который предостерег бы их от любой попытки выкинуть какой-нибудь сомнительный фортель. Они были «вещью в себе» и даже не пытались скрывать, что считают себя «белой костью» банка. Самостоятельность и инициативность в ту пору определенно были, в ее представлении, скорее пороками, чем добродетелями подчиненных.
Но ей волей-неволей все же приходилось мириться с излишней независимостью этой «команды». За два года работы дилинга многие клиенты не только активно участвовали в пирамиде ГКО, подбрасывая на корсчет банка пару-тройку миллиардов неденоминированных рублей, которые всего за пару дней приносили им десятки годовых неучтенного дохода, но и, рассказывая о щедрости и приватности получаемых услуг, привели на обслуживание с десяток своих знакомых и коллег. В этом нелегко было признаться, но ей нужен был дилинг, чтобы удерживать старых и привлекать новых клиентов.
И все же что-то упорно терзало ее при виде этой самодовольной дилерской рожи… Тревога в отношении непонятной машинки для зарабатывания денег не покидала ее ни на мгновенье. Она не могла поверить, что на российском рынке, где постоянно приходилось искать каких-то нужных людей, с кем-то знакомиться, что-то предлагать, на что-то соглашаться, можно вот так безнаказанно заработать, используя при этом только кнопки, графики и телефоны. Нет, интуиция ее никогда не подводила. Что-то еще будет, и ожидание неизвестного определенно не доставляло ей удовольствия.
Пока же все шло относительно хорошо. Бизнес расширялся. Кредитная организация вышла на «проектную мощность», как любили говорить во времена советской юности Галины бывшие начальники. Не совсем научный, но проверенный метод «сарафанного радио» стал залогом уверенности в завтрашнем дне.
И все же в мае 1998 года интуиция начала с новой силой беспощадно пробуждать в ее подсознании самые тревожные мысли: доходность государственных бумаг росла невероятными темпами, рубль безудержно падал, как и цена барреля нефти, намекая даже самому далекому от мира экономики и финансов человеку, что начинается финальный акт постановки, где главные участники, как всегда, останутся с барышами, а мелкие сошки, вроде специалистов их злосчастного дилинга, предстанут перед зрителями безвинными, но все-таки жертвами. Слушать жалкие хлопки разорившихся клиентов после того, как занавес окончательно опустится, она, разумеется, не хотела.