Из русской поэзии мы уже знаем, что «мысль изречённая есть ложь», но категория невысказанного, упомянутая Горма, выдаёт бельгийские корни поэта и его увлечение символизмом. В его поэзии находят продолжение философские изыскания бельгийского драматурга Мориса Метерлинка, в пьесах которого, по мнению французского исследователя Жерара Дессона, происходит попытка показать невидимое, невыразимое и невысказанное, а точнее – то, что высказать невозможно.[3] И у Горма мы тоже читаем:
Невыразимое
Стихотворение
есть песнь
немого.
Немота перестаёт быть ограничением, а молчание – один из лейтмотивов поэзии Горма – становится источником невысказанного и вечного на фоне преходящего – например, «птиц щебетанья». Кроме того, у Горма мы встречаем строчки, которые могли бы послужить ремарками к пьесам Метерлинка: «И слово каждое укрыто тишиной». Или: «В тот час, когда ночь расплетает косы, / бросая нá сердце забвенья россыпь.» В переводе Валентины Чепиги «локоны девиц», которые в одном из стихотворений Горма названы «девушками воды» («les filles de l’eau»), – будто длинные волосы Мелисанды или какой-нибудь ещё героини пьес Метерлинка, а «под ногами расплетается невидимая гирлянда фей». Поэзия Горма вообще невероятно образна и не теряет связи с символизмом. Чего стоит одна лишь строка: «Хлеб дня печётся из муки́ сновидений». Здесь и глубокая метафора, и связь действительного и потустороннего. Мы как будто одновременно оказываемся в судьбой отмеченном семейном доме из пьесы «Там, внутри» Метерлинка и за гранью мира приземлённого.
У Горма тексты – метапоэзия. Поэтический текст сам становится местом знания о поэзии, лабораторией поэтического творчества, источником знания о жизни, о природе, о человеке. Поэзия буквально вписана в мир: «небо пересекает фраза», «небо как страница» (небо – лейтмотив), «пробелы словно птицы», «страница освежает взглядом». В «многослойном» поэтическом тексте «Иногда» (Parfois), создающем двойное высказывание, названия частей составляют фразу («Иногда» «Он говорил»), которая сама по себе метадискурсивна, а в самóм стихотворении речь идёт о поэте-философе, находящемся в поисках знания и стремящемся «понять зерно стихотворения, о котором рассказать невозможно».
«Иногда» – стихотворение в прозе, а у Горма «любая проза ведёт к поэзии». Проза – мир, поэзия – то молчание, которое только поэту высказать под силу. Поэтическую прозу, как и нерифмованную поэзию, переводить сложнее. Уже не опереться на рифму, чтобы передать поэтичность текста, который тем не менее должен сохранить свою форму и содержание, чтобы читаться как единое целое, как поэтическая система. Переводчик что-то сохраняет и чем-то жертвует, но мастерство проявляется в том, чтобы переведённое стихотворение воспринималось как самостоятельное произведение. Кроме того, важно было передать игру слов, сохранив её поэтически значимой в системе творчества поэта. Например, название сборника: «Ве-ка-мень». По-французски «Peau-pierre» («Кожа-камень») созвучно слову «веко» (речь идёт о глазном веке) – «paupière». В название вписаны одновременно человек и вечность – ещё одна тема, красной нитью проходящая в текстах Горма, и перевод передаёт это значение.