Чуть передохнув, он вновь споро принялся за дело. Не прошло и часа, как ровные, достаточно широкие дорожки были проложены – одна устремилась к крыльцу, две легли по сторонам, под окнами. Он перевёл дыхание, воткнул лопату в самый большой сугроб и начал отряхиваться.
Юля, вновь показавшись в дверях, принялась сбивчиво благодарить и, увидав, что он собирается уходить, жалобно вскричала:
– Заходите же… чай вскипел!
– Да спасибо, Юлечка, я не собирался вас от дел отвлекать…
– Нет, ну как же… Пожалуйста!
– Ну, хорошо – только одну чашку…
В прихожей она сказала:
– Вы раздевайтесь, руки мойте и вон туда проходите, а то я в столовой сегодня с рассадой вожусь, все поверхности заняты…
– Рассада, уже? – удивился он.
– Ну да, маргаритки, табак душистый, сальпиглоссис… ещё кое-что. Ведь март как-никак, пора…
Комната, где он оказался на сей раз, была довольно большой, светлой, окнами на три стороны: справа – на передний двор с плодами его трудов и дальше, через забор, на улицу, слева – на безмолвный сад, полностью занесённый снегом, и прямо – на видневшуюся поблизости, тоже над забором, серую крышу соседского дома. На эту сторону, помимо окон, в стене угадывался ещё один дверной проём, задрапированный какой-то разноцветной, разрисованной занавесью, – стало быть, тут имелся выход наружу, ныне либо заложенный, либо крепко запертый до лета; видимо, туда примыкало (примыкает?) ещё одно крыльцо, машинально определил Савва.
А все простенки в комнате занимали книжные шкафы либо открытые стеллажи; в одном месте стояла даже древняя этажерка, из тех, которые, как ему казалось, давно исчезли из быта. На самом большом книжном шкафу (кажется, это и есть ореховое дерево?), почти под потолком, выстроился ряд неких фигурок, бюстиков, безделушек, чуть ли не пресловутых слоников из допотопной мещанской старины, такой ныне трогательной. При этом у одного из окон стоял письменный стол с компьютером. Да, не дачная какая-то в этом доме чувствуется обстановка, а вполне городская, только слегка такая… старорежимная. Что ему как раз было по душе. И до чего просторно – прямо на большую семью, тоже из прежних каких-то времён…
Савве хотелось подойти и рассмотреть всё поближе, в первую очередь, конечно, книжные корешки – но тут торопливо вошла Юля с чайным подносом и попросила помочь, кивнув на круглый столик возле дивана. Савва снял с него вазу с сухим букетом и учебник – по дендрологии, как значилось на обложке; Юля водрузила поднос на вязаную шаль с кистями, которой столик был накрыт, забрала у него книгу и вазу, куда-то их пристроила, потом зачем-то включила торшер, притаившийся в углу, но тут же и выключила… Наконец, сама присела у письменного стола, развернув вращающееся кресло в сторону него, Саввы, расположившегося на диване.