Заметив навернувшиеся на синих глазах слезы, женщина выдержала паузу. Она и представить себе не могла, как разрывает душу Хидео упоминание этого инцидента. Парнишка знал о попытке нападения, ведь он был в той самой машине.
Хидео взял себя в руки, а женщина опять заговорила:
– Больше ничего не происходило. Ни полиция, ни просто сочувствующие ничего не обнаружили.
– Что… случилось с мамой?
У Аяме задрожали руки, и она поставила чашку на стол.
– Твоя мама заходила ко мне каждый день где-то в три часа. Восемь недель назад была мерзкая погода. Когда твоя мама не пришла, я подумала, что она занята. Но через час я заволновалась и позвонила ей. Телефон оказался недоступен. Я пошла к вам домой. Кейко лежала в гостиной на полу, дышала, но была уже очень плоха. Помощь приехала быстро, а через несколько часов твоя мама…
– Умерла. – Слеза покатилась по щеке Хидео, и Аяме тоже заплакала.
– Да, малыш… Сердечный приступ.
Повисла пауза. Часы на стене показывали половину двенадцатого. Хидео опомнился.
– Аяме-сан, простите, что я так поздно. И простите, что пытался вломиться в дом. Вы, наверное, его уже сдали. – Он догадался, что чуть не сделал большую глупость.
– О, не беспокойся! Твоя мама до… В общем, после твоей пропажи она стала платить на несколько месяцев вперед. Боялась, что ты вернешься, а ее не будет. И где ты тогда первое время станешь жить? Да, а где ты сейчас живешь?
– В приюте. У меня нет родственников. Я отпросился, но немного заблудился в городе, поэтому так поздно пришел.
– Ну, возвращаться среди ночи точно не стоит. – Женщина подошла к комоду и достала ключи.
– Держи. Я убиралась пару раз, все вещи остались на своих местах. Дом в твоем распоряжении ближайшие полгода.
– Спасибо, Аяме-сан.
Крепко сжав ключи, Хидео покинул сердобольную женщину. Его руки дрожали, и он никак не мог открыть замок. С третьей попытки дверь отворилась, и парнишка сделал шаг внутрь. После многих месяцев безвестности он наконец-то был дома.
Перешагнув через порог и закрыв за собой дверь, Хидео очутился в темноте и звенящей тишине. Подавив желание крикнуть: «Мама, я дома!», он нащупал на стене выключатель, и прихожую залил мягкий свет. На этажерке стояли три пары тапочек. Белые предназначались для гостей, Кейко любила домашнюю обувь нежно-розового цвета, а сыну всегда покупала светло-серую. Хидео взял с полки новую пушистую пару, и та пришлась ему впору.