Когда мы вошли в корпус для свиданий то обнаружили, что и внутри
всё расчерчено такими же дорожками, только теперь вокруг не
мозаика, а фигуры выложенные из доминошек. Мне показалось, что
здесь принцип наказания за "шаг влево-вправо" тот же самый.
— Что это такое? — несмело спрашиваю у сопровождавшего нас
воспитателя, кивнув на одну из фигур.
— Это? — присмотрелся он, — Скорее всего, кот.
— Я не о фигуре, а об этом всём, — уточняю я. — Во дворе — я
понимаю, красиво. А здесь-то, зачем эти "городки"?
— Городки! Это вы правильно подметили! — оживляется мужчина. —
Видите ли, это всё показывает насколько хрупкое наше общество. Если
каждый будет гулять туда-сюда, куда ему вздумается, оно может
рухнуть! Мы приучаем наших детей быть бережливыми к нашему
обществу. А бережливым можно быть, лишь будучи его частью, а не
хаотичным индивидом.
— То есть, ходить надо только по дорожкам, правильно?
— Не только, — как бы невзначай бросает через плечо мужчина, —
здесь много чего можно только "так", а не "иначе". В этом и есть
воспитание. Прошу вас, — он останавливается перед высокой
двустворчатой дверью и приоткрывает её, пропустив вперёд Лизу,
которая всё это время шла скрепя зубами и вонзая ногти себе в
ладони и, соответственно, меня.
— Вашего мальчика сейчас приведут, — добавляет он, закрывая за
нами дверь.
Комната, в которой мы оказались, представляла из себя большой
зал, в котором стояли несколько десятков, вполне себе уютных,
столиков, как в провинциальных американских кафешках из старых
фильмов. На противоположной стороне были такие же двери, как и те,
через которые мы вошли. Отворились они примерно через пять минут
нашего ожидания и в них появились Лёша и сопровождающий педагог,
тоже мужчина.
— Господи, — всхлипывает Лиза, увидев остриженные почти "под
ноль" волосы своего сына, — что это такое?
— Это наше правило, — не сбавляя шаг, отвечает за парня педагог,
— здесь все равны. Это должно быть даже во внешнем виде.
— Да? — искренне удивляюсь его заявлению. — Вы же готовите их к
жизни. Так причём здесь равенство?
— Притом, что учиться быть частью социума и жить в нём — это не
одно и то же. У нас свои методики, вам в них вдаваться ни к чему, —
искусственно улыбаясь, уточняет мужчина. — Кстати, — обращается он
уже к Лизе, — я классный руководитель вашего сына. Зовут меня
Виктор Семёнович. Вы можете знать меня Виктор.