– Похоже, особняк Форсетти превратился в Кочующий Дом!.. – сказала она вслух. Перемены не пугали её, а, скорее, возбуждали любопытство. Она услышала лёгкий звон из кабинета Форсетти и поднялась туда.
Окинув взглядом комнату, она заметила новые книги на полке, но не стала смотреть их – потому что над столом висел меч Миммеринг. То есть раньше он висел тоже – муляж, изготовленный для музея, но теперь Фригг поняла, что это тот самый меч – настоящий, выкованный на Заре Древа.
– О! Надеюсь это не сон!..
Фригг сняла со стены меч, рассекла им воздух.
– Уж не знаю, кто принёс тебя сюда!.. Форсетти или кто ещё… Но это всё не просто так!.. Я уверена! – произнесла Фригг, и дом ответил ей шорохом и шёпотом – будто налетел ветер, проник в невидимые щели. Фригг поискала и нашла в шкафу подходящие по размеру перевязь и ножны.
– Думаю, что я должна взять этот меч, но я его обязательно верну! – громко сказала она.
После скромного завтрака – из своих запасов, еды в доме не нашлось – Фригг вышла на улицу. Был серенький зимний день, облака в небе толкали друг друга, в надежде, что какое-нибудь из них истончится снегопадом. Она села на снегоход, ещё раз посмотрела на дом – он снова стал одиноким и тихим, будто старая птица на дороге, и крутанула ручку газа. Когда она уносилась вдаль, ей послышалось, что звонит телефон. Она прислушалась, но звук растворился в скрипе веток, колеблемых ветром.
Глава IV,
в которой поётся грустная песня Зимних Стражей
Лыжник побеждает инстинктивное чувство физического страха, сопровождаемое рефлекторным движением отклониться назад или ухватиться за что-то, возникающее в момент падения, которое превращается в чувство опьянения и удовольствия, переходит в желание развить ещё большую скорость, вступить в своего рода игру со скоростью и ускорением, которые придаёт телу сила тяжести. С этой точки зрения мы можем определить горнолыжный спорт как технику, игру и опьянение падением…
Юлиус Эвола
…Ник шёл на лыжах по неглубокому снегу вдоль опушки леса.
Он давно не бывал в этих местах, на границе своей зоны патрулирования. Здесь не было проникновений созданий Хель или диверсантов – глухой угол вдалеке от жилья. Тут начинались дремучие леса. В них, как говорили, был заброшенный замок, где водились призраки – но Ник никогда не видел его.