– Это почему? – спросила она.
– Сейчас узнаешь. Пойдём.
Таррель взял Джерис за руку, завёл обратно в дом и запер дверь.
– Скажи мне честно. – сказала Джерис, скрестив руки на груди. – Ты пьян?
– Можно и так сказать. – торопливо ответил Таррель и погрузился в пыльное кресло.
– Не приходи таким больше. И вообще никаким не приходи. – сказала Джерис, стоя у двери. – Говори быстрее. Спать хочу, плохо мне.
– Знаю. Всё знаю, Джерис. Это я виноват.
Джерис помолчала и опустила взгляд.
– Вот собака. – прошептала она. – Ты, значит, рассказал?
– О чём? – уставился на неё Таррель. – Про храм? Из ума выжила?
Джерис медленно подошла к Таррелю.
– А в чём вина твоя тогда?
– Да слышал я тогда в лесу что-то. Внимания не обратил. Думал, зверь какой. А надо было пойти поглядеть.
Джерис опустилась на кровать и оказалась прямо напротив Тарреля.
– Чего же тебя тогда с Баник не погнали вместе со мной? Не сходится твоё враньё.
– Так не я храм поломал! – искренне удивился Таррель.
– Пёс проклятый. – пробормотала Джерис. – Клянись, что это был не ты!
– Клянусь!
– Не так. Дорогим клянись. Да вот хоть Деджей своей любимой.
– Клянусь моей Деджей! – торжественно проговорил Таррель.
– Ну, смотри. Слова назад не возьмёшь. Мне-то всё равно. А вот ты, если солгал, Деджу свою потеряешь.
– Не потеряю. – ответил Таррель.
Джерис огорчилась и опустила голову.
– Значит, всё-таки, в Катуру собирают они эти проклятые ягоды. Я всё думала, что в Панэру.
– Джерис, малыш, конечно в Катуру. Ты разве не знала? – сказал Таррель, разглядывая кристалл на свету и снова пересчитывая грани. Поверхность кристалла сверкала в огне лампы, но внутри, как был он мутным, так и оставался.
– Джерис, хочешь уехать? – вдруг сказал Таррель и сжал кристалл в ладони.
– У меня выбора теперь нет.
Таррель достал из кармана мешочек.
– Один дитар. – начал он отсчёт. – Два дитара. Три дитара. Четыре дитара. Пять дитаров. Шесть дитаров. Семь дитаров… – и украдкой посмотрел на Джерис.
Джерис не могла поверить своим глазам. Блестящие серебряные ардумы – дитары – самые большие и самые желанные для всех латосов, один за другим появлялись на столе возле лампы и сверкали своими толстыми боками.
– Десять дитаров. – сказал Таррель и остановился. – Десять дитаров – и все довольны.
– Ты просто знал. – сказала Джерис, не отрывая взгляда от ардумов. – Знал, что никто не купит. Что всё равно тебе продам.