Он старательно гнал от себя мысли о том, что случилось этой ночью, потому как даже его чувство совести, что всегда было в доле, сейчас приоткрывало глаза и укоризненно качало поросшей мхом и паутиной головой.
Даже глупые жители Гаавуна уже давно сложили два незатейливых факта вместе. Даже старики Шетгори. По-другому и быть не могло, даже если бы эти события не имели ничего общего.
Надо поскорее убираться. До подземелья, быть может, он успеет добраться, не наделав шума. А если дело пойдет на дно? Тогда куда-нибудь на север, может быть, в Лумтур? Нет. Если прошение о повешении дежи Тарреля и лати Фенгари вздуется до масштабов провинции, то там и рукой подать до столицы. Таррель сжал кулаки и тряпица, обматывающая руку, покраснела. Дикое, нечеловеческое поднималось в нём при одной мысли, что место, в котором он родился и вырос, где после стольких усилий его наконец-то стали уважать, больше не только не принимает его, но и готово поглотить.
Заскрипели половицы, и Таррель поднял голову. Джерис, им переодетая, выглядела нелепо в мужской одежде и сандалиях, которые были ей совсем не по размеру. Если б не милое её лицо, можно было бы подумать, что перед ним нескладный мальчишка, отрастивший ни с того ни с сего золотые волосы по пояс. Джерис опустилась на диван рядом с ним.
– Никак мы с тобой не разойдёмся. – сказала она после долгого молчания.
– Никак. – согласился Таррель.
– Ну, ничего. Повесят меня скоро. Тогда и разойдёмся.
– Не повесят. Уезжай.
Джерис оглядела комнату.
– Старики Шетгори? – спросила она. – Никогда б не подумала.
– Уезжай сегодня, Джерис. Не могу их подводить.
Джерис придвинулась к Таррелю.
– А ты куда? – проворковала она ему в ухо.
– Никуда. Здесь остаюсь.
– Врёшь.
Совсем рядом Таррель почувствовал тепло женского тела, пускай и такого маленького. Что-то неприятно-волнительно сжалось у него под сердцем. Руки Фенгари заскользили по рукаву так приятно, словно кожу ласкали пушистым пёрышком.
– Я в Гаавуне остаюсь, Джерис. – повторил Таррель.
– Вот так просто возьмёшь и обманешь старую подругу? – ворковала Джерис.
– Чего тебе надо? – попытался убрать её руки Таррель.
– А то тягостно тебе? – прошептал она где-то рядом, щекоча ухо.
– Убери ручки свои. Пожалуйста. – сказал Таррель. – Ты за кого меня принимаешь?
– Да ты угомонись. – шептала Джерис ему на ухо.