– Трагедия, – поправила его мисс Толли. – Вокруг нас прямо сейчас разыгрываются миллионы подобных трагедий. Чувственные женщины вынуждены страдать в объятьях мужчин, которых они скоро возненавидят. А что делать?
Флосси, потерявшая терпение, вмешалась.
– О, не верь ей, – посоветовала она мистеру Холлидею. – Она всё ещё тебя любит. Просто дразнит. А вот Джоан.
Она представила подругу. Мисс Толли поклонилась и дала увести себя худощавому юноше, который тоже выжидал удобного момента. Он представлял кинематографическую ассоциацию «Подъём» из Чикаго и желал знать, согласится ли мисс Толли изменить последнюю главу и таким образом подарить «Бегущим водам» счастливый конец. Он указывал на его безнадёжность в нынешней форме, в смысле, для экранизации.
Дискуссия получилась короткой.
– В таком случае я вышлю вашему агенту контракт завтра же, – услышала Джоан его слова через минуту.
Мистер Сэм Холлидей понравился ей сразу. Это был молодой человек с чисто выбритым квадратным подбородком, спокойным взглядом и приятным голосом.
– Постарайтесь найти меня мозговитым, – шепнул он ей, как только Флосси оказалась вне пределов слышимости. – Заговорите со мной о Китае. Я весьма смышлён в вопросах Китая.
Они рассмеялись и виновато посмотрели в сторону Флосси.
– А тамошние женщины и в самом деле деформируют себе ноги? – поинтересовалась Джоан.
– Да, – ответил он. – Все те, кому они не пригодятся. Около одного процента населения. Если послушать мисс Толли, можно подумать, что половине женщин хочется завести нового мужа каждые десять лет. Всегда существует один процент, который заставляет говорить о себе. Остальные девяносто девять слишком заняты.
– А вы слишком молоды для философа, – заметила Джоан.
Он рассмеялся.
– Я же говорил, что вы не ошибётесь, если начнёте с Китая, – сказал он.
– Зачем вы женитесь на Флосси? – спросила Джоан.
Она предполагала, что его точка зрения будет интересной.
– Пока не уверен, что получится, – ответил он с усмешкой. – Зависит от того, как я переживу сегодняшний вечер. – Он обвёл взглядом комнату. – Интересно, мне нужно пройти через всю эту толпу? – добавил он.
Джоан последовала его примеру. Это и в самом деле было странное собрание. Флосси в своей охоте за умами, щедро разослала приглашения направо и налево. В итоге она получила благотворительный концерт. Не все звёзды, от мнения которых она зависела, явились за зов. С другой стороны, её не обошёл ни один чудак. В данный момент центр комнаты занимал джентльмен и две дамы в классическом убранстве. Они держались за руки в позе, напоминающей барельеф. Джоан вспомнила их, поскольку раза два видела прогуливающимися по Кингс-роуд в Челси, продолжая, настолько позволяло движение, сохранять намёк на барельеф, и обычно окружёнными толпой детей, надеющихся, что на следующем углу они остановятся и покажут что-нибудь по-настоящему занятное. Они принадлежали к обществу, чьей целью было силой примера вынудить лондонскую публику принять моду ранней Греции и упрощённые греческие взгляды. Подруга Флосси связала с ними свою судьбу, однако её так и не смогли убедить расстаться с зонтиком. Они тоже, говорила себе Джоан, были реформаторами. Рядом с ними располагался живописный джентльмен с бородой до пояса, чей «трюк», как назвала бы это Флосси, заключался в гигиенической одежде: внешне она состояла из неоправданно большой пропорции свежего воздуха. Тут же были дамы в пальто со стоячими воротниками и джентльмены с пейсами. Не одному гостю, если бы не на радость, то наверняка на пользу пошла бы ванна.