— У-у, ты выступишь на стороне
педиков? — удивился медведь.
— Пасть захлопни, — посоветовал
мужской голос из толпы.
— Слышу вонь из сливного бачка. —
Медведь театрально понюхал воздух. — Азаза!
Пространство на миг сверкнуло в
бордовой гамме, и сверху в землю ударила молния. Загорелся экран,
возвещавший о начале дуэли «игрок против игрока», только я почти
ничего не успел прочитать.
Улыбаясь, Меркуцио подошел к даме,
которая начала с нами разговор, и отпихнул ее в толпу. Именно
отпихнул, а не ударил, но сделал это настолько профессионально,
словно только этим и занимался всю жизнь вместо зарядки. То ли
стример увлекался регби, то ли был долго и счастливо женат.
Бурелом рванул с места так, словно до
этого разгонялся метров двадцать — двинул башкой Меркуцио в грудь,
и стример в падении снес сразу четыре палатки.
— На помощь! — крикнул Меркуцио,
держась за стройных молодых мужчин, на фоне которых не особенно и
выделялся.
Не знаю, как он добился такого
эффекта, на каких комплексах сыграл, но представители прогрессивных
взглядов подскочили к феминисткам и принялись вырывать у них
плакаты. Дамы сопротивлялись, их было больше, и настроены они были
яростнее.
— Не позволю обижать женщин! — ревел
медведь, поочередно махая лапами и отшвыривая всех попавшихся ему
под руку мужиков в стороны. — Разойдись!
Чем больше он шумел, тем сильнее
заводил толпу. Я не мог понять, что происходит, но замечал в толпе
спонтанно вспыхивающие потасовки. С моим ростом я видел почти всех,
а уж женщин выше меня тут не было вовсе, так что…
Ваш уровень опыта: 11.
Какого черта? Я же ничего не сделал!
Если это пассивный приток опыта от действий остальных, тогда я
затрудняюсь представить, какую социальную пользу, по меркам
Версианы, могли в данный момент приносить Меркуцио и Бурелом.
Понеслась жара, достойная концерта
«Лимп Бизкит» в Вудстоке. Я раз шесть получил по морде, хотя и
раздал не меньше. Над головой летали плакаты, палатки, всяких хлам,
мусор, а порою и люди.
Когда волна вокруг меня перестала
укачивать, а вопли притихли, я обнаружил, что оба игрока сидят на
одной из разрушенных палаток. Непосредственные участники драки со
стороны НПС были уведены куда-то за пределы видимости, и на их
местах стояли уже другие участники обоего пола, озадаченно
переглядывающиеся, словно не понимая, кто первый бросил камень.