Это значило, что если его возьмёт в
руки не тот, кому предназначено послание, конверт мутирует во
что-то иное. В любую безделушку: булавку, гвоздь, обёртку
от конфеты. А краткосрочная печать позволяла открыть конверт только
в определённом месте и при определённых условиях (если конкретно,
когда я достигну Ронстада и останусь один).
Что ж, Ронстада я достиг, в комнате
никого — пора бы прочитать письмо.
***
Я заставил себя вновь открыть чемодан.
Теперь пакеты с овеумом не произвели на меня никакого впечатления.
Я сунул руку под одежду, нащупал конверт и аккуратно достал его
из-под вещей.
Печать на нём тут же треснула с тихим
щелчком, конверт открылся сам собой, и из него показалось
письмо.
Плотная белая бумага, позолоченный
вензель с гербом (уже знакомой картинкой головы волка над
перекрестьем двух револьверов), идеально ровный почерк — красота,
да и только. Но вместо подробной инструкции я увидел всего
несколько строк:
«Чёрный волхв по прозвищу
Архитектор.
Его старый адрес в Ронстаде:
Берроуз, 38.
Возможно, информацией о его делах
владеет Бартоло Соло, бывший камердинер
Архитектора.
Отчёты отправляйте еженедельно на
свой адрес в Лэнсоме с пометкой «Ребекке». Если отчётов не будет,
Ребекки тоже не будет.
Ищите, мистер Питон. И помните о
пуле».
Я скомкал бумагу, и она тут же
рассыпалась пеплом в руке.
Значит, помните о пуле?
Отлично. Вот о пуле-то я как раз успел
подзабыть.
Будто откликаясь на воспоминания,
заныло моё простреленное правое бедро. Я уселся на стул рядом с
тазом, из которого так неэстетично хлебал воду, и задумался,
просчитывая в голове варианты действий…
Через минуту уже вернулся к чемодану.
Отыскал среди кучи тряпья рубашку попроще, надел прямо так, мятую,
сверху натянул жилет и пиджак, всю ночь заменявший мне
подушку.
Отлично.
Теперь, надеюсь, я не был похож на
пижона и аристократа, скорее на парня, всё ниже скатывающегося по
социальной лестнице. Осталось чуть взъерошить волосы, обзавестись
запахом перегара и пота, пообтрепаться, ну а чёрные круги под
глазами, думаю, у меня уже обозначились.
С собой я прихватил пару таблеток
овеума, сунув их во внутренний карман пиджака, купюру в сотню
суренов (всего тэн Зивард дал мне десять тысяч) и трость для
обороны на всякий случай.
Я спустился вниз около десяти
утра.
И чуть не лишился дара
речи.