(Она наблюдает, как ЗАХ и ЕВА, в Нью-Йорке, прохаживаются по саду в 1804 г.).
ЗАХ (26 лет). Мы здесь как Адам и Ева, в саду твоего отца.
ЕВА. Ничего подобного.
ЗАХ. Я говорю метафорически.
ЕВА. Так перестань. Я это ненавижу. Во-первых, мы полностью одеты, хотя, полагаю, это легко исправить. Во-вторых, ты просто незваный гость. Если мне и отведена роль Евы, Адамом должен быть мой муж.
ЗАХ. И кто тогда я?
ЕВА. Не знаю. Ты можешь глотать мышей?
ЗАХ. Думаю, да, если ты меня попросишь.
ЕВА. Думаю, нам лучше пойти в дом. Что-то мне очень жарко.
ЗАХ. Солнце только что зашло.
ЕВА. Я говорю не о солнце. Не мог бы ты держаться чуть дальше от меня?
ЗАХ. Я к тебе не подхожу.
ЕВА. Ты слишком близко.
ЗАХ. И где мне, по-твоему, быть?
ЕВА. Как насчет Вермонта?
ЗАХ. Я вижу, твой острый язык по-прежнему при тебе.
ЕВА. Не могу вспомнить твоего близкого знакомства с моим языком. Ты знаешь очень мало, если хоть что-то знаешь, о прошлом и настоящем моего языка или любых других моих внутренних органов. Язык, по моему разумению, может рассматриваться внутренним органом, за исключением тех моментов, когда его высовывают, а я делаю это лишь по особым случаям. Не прикасайся ко мне.
ЗАХ. Я к тебе не прикасаюсь.
ЕВА. Что-то прикасается.
ЗАХ. Возможно, моя относительная близость вызвала череду воспоминаний?
ЕВА. Нет. Нет у меня никаких воспоминаний. Я их не одобряю. В настоящее время целиком и полностью от них воздерживаюсь.
ЗАХ. Ты не помнишь тот бал-маскарад?
ЕВА. Абсолютно.
ЗАХ. В аду есть особое место для лжецов и красавиц. Надеюсь, после смерти попасть туда.
ЕВА. Я уверена, что попадешь. В любом случае, тогда я была ребенком.
ЗАХ. На бале-маскараде.
ЕВА. Да.
ЗАХ. Который ты не помнишь.
ЕВА. Именно.
ЗАХ. Но прошло лишь каких-то четыре года.
ЕВА. Четыре года и тридцать шесть дней.
ЗАХ. Тридцать пять.
ЕВА. У уверена, в своих расчетах ты упустил високосный год. Кроме того, тогда я еще не вышла замуж. Мне было только шестнадцать. С тех пор я родила двух, думаю, двух, да, двух дочерей. Теперь мне двадцать. Старость начинает изнурять меня. Я чувствую, как моя душа начинает пузыриться и трескаться под воздействием гравитации и званных обедов. Бог обжигает мне мозг. Если ты подойдешь еще на сантиметр, я вызову местного констебля. Закричу невероятно громко. Это я практикую во сне, а иногда, занимаясь сексом. Я иду в дом.