Она-то точно заполучить преимущества жены полковника ФСБ не откажется, холодным потом не покроется, не затрясётся, лишь краше станет.
– Разведёшься, – осуждающе качнул головой Фёдор. – Помяни моё слово.
Ритка не была тайной для Калугиных, Игнат не скрывал своих отношений с врачом из медсанчасти. Все знали, чья она женщина, с кем встречается – это было давно, на заре карьеры Игната. Теперь Ритка исчезла с радаров семьи любовника, трудилась в частной клинике, никак не пересекаясь с Калугиными. Игнат помалкивал, с кем время от времени проводил отпуск, не рассказывал, на кого тратил круглые суммы. Ни в одобрении, ни в осуждении со стороны родни не нуждался, тем не менее, присутствие в его жизни Ритки тайной ни для кого не было.
– Разведёшься? – все трое услышала от дверей звонкий голосок Даши. – Что такое разведёшься?
– Ты разве не знаешь, что нельзя подслушивать, когда взрослые разговаривают? – мягко ответила Полина. – И… – хотела что-то добавить, но Даша перебила, не дав договорить, повторила вопрос.
– Перебивать тоже нельзя, – нахмурился Фёдор. – Дарья, подойди сюда. – Даша, понурив голову, двинулась к папе. – Ты забыла, как нужно себя вести?
– Не-е-ет, – покачала головкой малышка.
– Отправляйся в свою комнату, посиди и подумай над своим поведением. Играть не разрешаю.
– Папа, – заканючила кроха.
– Иди, – улыбнулся Фёдор. – Мы обязательно помолимся о твоём хорошем поведении, – добавил он, и Даша заметно приободрилась.
К обеду собрались за общим столом. Отъезд Любы не обсуждали, не при детях разговаривать на «взрослые» темы. Игнат не видел ничего плохого в том, чтобы удовлетворить любопытство Даши, объяснить в меру её понимания. Поговорить с Машей, рассказав, что в жизни всё намного сложнее, чем в их тесном, закрытом мирке, может быть, честные беседы уберегут от зла надёжнее, чем сокрытие этого зла. Но это не его дети, не его мир, и зло тоже не его…
В просторной прихожей, называемой здесь сенями, громыхнула дверь. Фёдор поднял взгляд от тарелки, вопросительно посмотрел на Полину, та ответила точно таким же взглядом. Лёша встал, отправился ко входной двери, где и застыл, подняв руки, потом сделал несколько шагов вглубь помещения, пятясь назад.
В грудь Алексея упирался длинный ствол охотничьей двустволки, простой и надёжной, ижевского завода, проверенного временем и не одним поколением охотников. Держала дробовик девушка. Уверенно держала, правильно. Не так, как привыкли Игнат и Фёдор после многолетней военной муштры: локоть прижат к рёбрам, плечо поднято к уху, – а так, как учат коренные охотники. Рука согнута в запястье, кисть и пальцы, кроме вытянутого вперёд указательного, составляют угол в вертикальной плоскости, равный примерно семнадцати градусам, и двенадцати в горизонтальной. Положение, которое обеспечивает максимальную свободу движения в любом направлении.