– Спокойной…
Хотелось забиться под одеяло и накрыться подушкой. Близость Рейна продолжала будоражить, и мое подчеркнуто холодное поведение ничуть не остужало огонь между нами. Ему ведь ничего не стоит сдернуть с меня одеяло и взять…
Вино пробрало до жалости к самой себе, и из глаз покатились тихие злые слезы. Я ведь никого к себе не подпускала, готовая драться насмерть за право выбирать, хотя поползновений было достаточно. Только поступив в академию, я выдохнула с облегчением – трущобы с их дикими законами остались в прошлом. Началась другая жизнь – без голода, выживания и домогательств.
Только вчера мне доказали, что мое мнение ни черта не значит, и более сильный самец по мою душу – всего лишь вопрос времени. Я шмыгнула носом, сцепив зубы… голова странно закружилась… а в камере будто выключили свет.
Я только услышал ее всхлип… а потом Энди вдруг вскрикнула и выгнулась. Я в один рывок оказался рядом, но когда схватил ее, девочка замерла, будто парализованная… а потом начала оборачиваться! Медленно, мучительно, незнакомо… пока у меня на руках не оказалась большая черная хищница. Когда я решил, что не мешало бы позвать на помощь, она вдруг резво вывернулась и бросилась к моему горлу.
Всякое со мной бывало. Кто только ни кидался на меня с намерением порвать… Наверное, это и спасло. Я перекатился с ней по кровати, схватив за горло, и тряхнул со всей силы:
– Энди!
Зверь замер и напыжился. Но стоило встретиться с ним взглядом, меня поразило осознанием – слишком дикий, невменяемый и злой. Мы, конечно, не ладим, но ни одна самка не кинется на самца вот так в открытую… даже бракованная! Да и… у нее же нет зверя вовсе! Какого черта?!
Но разбираться было некогда. Зверь Энди прижал уши и зарычал, а я отшвырнул ее в сторону и ушел в собственный оборот, даже не сняв штанов. Эта бестия, само собой, ждать не стала, и, едва я пришел в себя, обнаружил ее зубы у себя на загривке.
Хорошенькие брачные игрища у нас выходили! Скинуть Энди с себя и повалить на спину стоило трудов. Она царапалась, клацала зубами впустую и не очень, но опыта противостояния у нее не было. Я хоть и старался ее не угробить, потрепал изрядно, пока сбил уверенность в том, что ей так можно.
Комната превратилась в поле боя – разбитые тарелки, клочки постели и вещей. Энди забилась в угол, продолжая скалиться и рычать, но в животном взгляде уже ясно читалась паника, и я отступил к дверям, чтобы не провоцировать хищницу на отчаянные действия. Так мы и разошлись по разным углам. Она еще порычала с полчаса, потом принялась вылизывать пострадавшую шкуру, поглядывая на меня и шипя на каждое мое движение. Пришлось улечься и отвернуться от нее – она мне больше ничего не сделает, но это ни черта не радовало.