Как только начинается лето, Петровна спохватывается:
– А где ж у меня сачок-то? Ба-атюшки! Опять не помню, куда сачок засунула!
Раньше Петровна сама шила сачки из марли. А теперь у нее магазинный – шикарный, говорит она, с бамбуковой ручкой.
Сачок у Петровны не для бабочек и стрекоз. Он у нее для мух.
Заслышав, что по дому летает муха, Петровна берет сачок. Идет на жужжанье, накрывает муху в воздухе марлевым колпаком, тут же отводит в сторону бамбуковую ручку – и все.
– Уж это-то я умею! – смеется Петровна.
Потом Петровна несет сачок на балкон и выпускает муху на волю.
– Полетела! – радуется она.
Я так думаю, что мухи нарочно прилетают к Петровне – как в парк на аттракционы. А может, на спор врываются: кого дольше ловят, тот выиграл. «Не бойтесь, ребята, – передают они друг другу, – ничего не будет. Главное, почаще на что-нибудь садиться».
А когда я к Петровне приезжаю, они не появляются: наверно, понимают, что ей при гостях некогда.
– Я мух ловлю – только в полете, – с гордостью говорит Петровна. – У меня очень точно получается – с одного взмаха.
– Это, наверно, у вас талант, – отвечаю я.
А она:
– Скажешь тоже! Это я просто натренировалась. Какой же это талант – мух с балкона выпускать!
– Разные бывают, – уговариваю я. – У меня вот – к иностранным языкам.
– Замечательный у тебя талант! – восхищается Петровна. – А у меня-то какой же? Ведь должен быть! У каждого хоть один талант да есть.
– Может, на альфа-уровень выходить?
– Ну, это просто. Не то, что переводить с английского.
– Зато с облаками по-английски не поговоришь.
– А с древнегреческим у тебя как? – спрашивает Петровна.
– Еще не учила.
– Слово «космос» придумали древние греки, – говорит она. – Его можно перевести на русский. Знаешь, как? «Порядок»!
– Да?
– Да! Представляешь? Космос – это порядок, там все на своем месте. А у меня дома – ужас, что творится! Стричься собралась – не могу ножницы найти.
– А вы в парикмахерской постригитесь.
– Я в парикмахерскую не хожу, – говорит Петровна. – Мне не нравится, как меня там стригут. Дело в том, что мне обычные стрижки не идут. Меня надо стричь по-другому, а мастера не понимают. Приходится самой. Куда ж я ножницы-то задевала? А то ведь завтра последний день!