– Чувствуешь, чувствуешь? – радостно восклицает отец.
– М-м-м, – тянет псевдо-парень. – Ольха?
– Она самая! На ней коптить – во! – папа выставляет большой палец и удовлетворенно улыбается.
– А на дубе пробовали? Для мяса – просто бомба будет.
– Не, дуб это дорого. Да и негде его достать у нас, а Ольха – хоть жо…
– Юра! – восклицает мама, прерывая фирменное папино "жопой жуй".
– Это самое, – не унимается папа. – Тут вишню ещё пришлось срубить, вот, думаю, с ней попробовать ещё.
– Вишня она больше для овощей, запах специфический. Для мяса лучше дуб. Для рыбы – ива. А так ольха – универсальное, – со знанием дела заявляет Кобейн.
– Разбираешься! – хлопает Вову по плечу отец. – Коптил?
– Родители. У них лесопилка своя, так я в деревьях лучше, чем в экономике, после пяти лет института, разбираюсь, – тихо усмехается мой ненастоящий парень.
Вот и новая информация подоспела. Я аккуратно оседаю на стул напротив мамы и офигеваю. И как понять, это правда или он просто хорошо изучил матчасть по моей анкете?
Кидаю взгляд на маму, та смотрит на меня с хорошо знакомым прищуром. Ох, пот по затылку побежал. Она все знает, все знает!!!
– А коптильню я знаешь, какую поставил? Полтора метра! Шахтная!
– Да хорош уже, Юр. Молодежи не интересно. Режьте свое сало и садитесь уже, – кидает мама.
Папа тут же замолкает и снова берется за нож. Привыкший. Я вскакиваю, чтобы подать тарелку под фирменное сало. К чаю. Фантастика просто.
– Сало у вас – огонь, – подбадривает отца Вова.
– А на черный хлебушек, с луком, под водочку… Ах ты ж! – неожиданно подскакивает на месте отец. – Мать, мы же банку в машине оставили!
– Так и сходите за ней, – закатывает глаза мама.
– Пошли, прогуляемся, – машет головой папа.
Вова кидает на меня взгляд полный непоколебимого спокойствия, едва заметно кивает головой, словно телеграфирует "все под контролем", и выходит за отцом. Мы с мамой остаёмся одни.
Я тут же начинаю суетиться по кухне: укладывать брошенное на столе сало, доставать тарелки под пирог, коробки с чаем, сахар, ложки. Лишь бы занять время и не оказаться напротив прожигающего взгляда.
Но дела заканчиваются раньше, чем в коридоре стихают голоса и слышится стук входной двери. Я обречённо опускаюсь на стул и затягиваю:
– Ну как тебе…
Мама смотрит на меня, не мигая, и спустя бесконечные десять секунд, отсчитываемые моим сердцем, выносит вердикт: