Варяги, остановившись, глядели на своих.
Ждали команды. Биться или бежать?
На
гребне показались крохотные фигурки – вражеские всадники.
Рассыпаясь веером, они помчались вниз.
Дозорные опережали их шагов на
четыреста.
Устах подъехал к Сергею, хлопнул по рукояти
меча.
Духарев кивнул.
–
Разберись! – выкрикнул синеусый.
Варяги тут же изготовились к бою: сменили
лошадей, разъехались широко в стороны, проверили луки, сдвинули
колчаны поудобнее…
Духарев пересел на Пепла. Почувствовав на
спине тяжесть хозяина, жеребец тихонько заржал. Серега коленями
послал его вперед, вынул из колчана сразу три стрелы с узкими
гранеными наконечниками…
Один из дозорных начал отставать:
преследователи обрадованно заверещали. Сразу трое степняков скакали
плотной группой, понемногу настигая…
На
свою голову!
Дозорный (кто – не разглядеть, но наверняка
кто-то из хузар) развернулся в седле и метнул стрелу вверх.
Мгновением позже один из вражеских коней взвился на дыбы и
опрокинулся. Наездник успел соскочить. А преследуемый тут же
прибавил и ушел вперед. Вслед ему полетели стрелы, но попадали в
траву, не достав цели.
Сергей тянул сколько мог: очень уж не
хотелось драться. Может, увидав остальных варягов и сообразив, что
расклад почти равный, степняки струсят?
–
Ну, копченые ублюдки, – пробормотал он, – давайте
поворачивайте!
Не
повернули. То ли они увлеклись, то ли – от избытка наглости – сочли
варягов легкой добычей. Что ж, пеняйте на себя!
Духарев набрал в грудь побольше воздуха –
пронзительно засвистел и бросил Пепла в галоп.
Все варяжские кони разом рванулись вперед, в
полную силу. Всадники припали к холкам.
Тугой воздух бил в лицо. Серега наклонил
голову пониже, чтобы ветер задувал под ворот и охлаждал спину.
Ковыльные метлы хлестали по сапогам, глухо били в землю копыта,
толкая вперед и вверх могучее тело жеребца, подбрасывая
привставшего в стременах всадника. Это была не просто скорость. Как
будто мощь коня перетекала в человеческие мускулы. Восторг, азарт,
кайф!
Но
нынче Серега не имел права растворять мозги в кайфах. Он обязан был
думать. За себя и за своих бойцов. Обязан был четко осознавать
происходящее, предугадывать возможную опасность: вдруг дозорный
ошибся, и врагов намного больше? Вдруг сейчас вывалит из-за холмов
целая сотня степняков – и что тогда?