Архив представлял собой бесценный кладезь информации, однако учитывая ограниченные средства университета, выделяемые на хранение и исследовательскую работу, почти полвека к коллекции Генриха не притрагивались и не составляли ее опись. В 2016 году я наткнулась на упоминание об Оскаре Генрихе в короткой статье, где говорилось о том, как блестяще он раскрыл одно из своих самых знаменитых дел – ограбление поезда в Сискию[1]в 1923 году. С изумлением узнав, что ни один из современных авторов до сих пор не написал о Генрихе книгу, я обратилась в университет Беркли с просьбой предоставить мне доступ к этой коллекции с целью ее исследования. Я заручилась согласием Лары Михельс и, прождав больше года, начала медленное погружение в причудливый мир Оскара Генриха – самого знаменитого криминалиста, о котором вы вряд ли когда-либо слышали.
Всего в коробках насчитывалось порядка ста тысяч предметов: фотографии, заметки, письма, наброски, копии протоколов судебных заседаний. Огромная неупорядоченная масса вещей хранилась в центре обработки документов университета. Складывалось впечатление, будто Генрих сохранял буквально каждую крупицу своей жизни (и профессиональной, и частной), с педантичностью маньяка собирая записки на салфетках, тысячи газет, сотни пуль, десятки финансовых журналов. Сначала я шутливо прозвала Генриха «неуемным барахольщиком», но потом моя коллега, преподаватель психологии Техасского университета, предположила, что подобные симптомы соответствуют клиническим проявлениям обсессивно-компульсивного расстройства личности, проявляющегося лишь у одного процента от общей численности населения. Люди с ОКРЛ>2– перфекционисты, они зациклены на порядке и контроле, живут по строгим правилам. Такие люди нередко весьма продуктивны и успешны в работе, однако в личных отношениях часто неудачливы, так как их негибкость выливается в категоричность и даже злобу, если они теряют контроль над ситуацией. Жизнь Генриха, и без того полная стрессов, существенно осложнялась еще и ОКРЛ, но, как автор и исследователь, я очень благодарна педантичности, с которой он регулярно пополнял свою коллекцию. И особенно благодарна за то, что Генрих сохранил такое множество коробок с вещественными доказательствами, фигурировавшими в уголовных делах.