– ТАК, ты кто?
Голос грубый, раздраженный. Промямлила, что дежурная медсестра.
– Я что, обязан тебя искать, блять? Где доктор? Заканчивай заниматься хернёй и БЕГОМ готовить изолятор!
Снаружи уже суетились трое сонных санитаров, среди которых и мразь с наспех перемотанной рукой. Глеб стрельнул молниями и скрылся из виду. Я бегло осмотрела себя. Ссадины на коленях налились кровью. Халат грязный, напоминает лохмотья. Волосы вспотели, клеятся к лицу.
Я подготовила изолятор за десять минут. Словно измотанный червь втянула кольца в каморку сестринской и выключила свет. Так безопаснее.
В коридоре что-то происходит: крики боли, борьба. В щёлке мелькают камуфляжные куртки. Кто-то смачно сплюнул на пол. Свиньи.
Проснулась от холода. Из зарешеченных форточек струится слабый свет. Сколько я проспала??? Половина пятого, первые лучи. В отделении сон, лампы светят вхолостую. За столом, сгорбившись, пишет Маргарита Павловна, старшая медсестра. Проскользнуть не вышло.
– Светлова? Ты где шляешься? Садись, поможешь мне заполнить бумажки.
Даже в собственное дежурство эта женщина не считает должным приходить без опоздания минут в сорок, а сейчас воскресное утро. Что происходит?
Послушной марионеткой я присела рядом, ожидая новых упрёков. Краем глаза поглядывая на наставницу, пыталась уловить изменения в мимике. Лицо вопреки правилам, отретушировано сантиметровым слоем пудры. Губы в ярко-жёлтой помаде подрагивают, обнажая морщинки в уголках. Серебристые взбитые «химией» волосы напоминают тесто. Всё, чтобы выглядеть моложе своих лет.
Я боялась нарушить вымирающую тишину. Старшая изредка вздыхала, протирая лоб влажной салфеткой.
– Маргарита Павловна, вы себя хорошо чувствуете?
– Да… – женщина на мгновение зависла, повернула голову, будто только теперь заметила подчинённую, – У нас новый пациент, ты, наверное, уже слышала. Очередное чудовище. Сколько ещё ОНИ будут присылать отморозков?! Так, тебе заняться нечем?! Время сколько?! Ну-ка пошла убираться!
Я привыкла скачкам настроения, неоправданной жестокости, но содрогнулась. Что-то властное в грубом неженском голосе пугало, побуждая к послушанию. Вскочив, рукой задела стопку бумаг. Истории болезней, анализы и эпикризы веером зашуршали по полу. Ползая по холодному полу, дрожащими руками цепляла листы. Без очков не разобрать…