Тело Скобелева к тому времени уже окоченело: одеть его было невероятно трудно, но это необходимо было сделать. Затем мой друг взял его под одну руку, я – под другую, и мы наполовину «повели», наполовину вынесли его к экипажу. Никто из нас не подумал о времени. Увы! Уже был день, и, к нашему удивлению, новость о кончине народного любимца уже разлетелась по городу. Ближайшие улицы были запружены людьми. Как только они увидели, что мы наполовину несем – наполовину «ведём» Скобелева, все они опустились на колени прямо на тротуаре и, перекрестившись, стали молиться за упокой его души!
Через коленопреклоненную толпу мы повели нашего героя в «Славянский базар». Генерала положили на кровать…
Благочестие русского народа таково и его восхищение величием героя так глубоко, что эта история никогда не выходила за пределы узкого круга и не обнародовалась. Вас не удивляет, что некоторые из нас всегда думают о нашем Отечестве как о Святой Руси?
…
Когда я слушал эту историю, мне на ум пришли великие слова Блейка:
…
И, отринув бессердечность,
Обретем в согласье Вечность —
Ведь Спасителем дана
Мера Хлеба и Вина[11].
Глава II. Как я познакомился с Шекспиром. Немецкие студенческие обычаи
Почему я поехал учиться в Гейдельберг, а не в Берлин, не могу сказать точно. Возможно, в рекламе имелся оттенок романтики, который и привлек меня. На счету в банке у меня лежало более полутора тысяч фунтов, и я рассчитывал, что это позволит мне безбедно жить в Европе лет пять, а затем вернуться в Штаты, чтобы приступить к главной работе своей жизни. Но вернусь ли я в Америку? Должен признаться, что малярийная лихорадка в Штатах пугала меня. Кроме того, Англия мне нравилась больше, и поэтому я предпочел отложить окончательное решение на более отдалённый срок. Напомню пословицу: не переходи реку, пока не дойдешь до неё.
Гейдельберг очаровал меня. Я влюбился в красоту его огромных лесистых холмов, в его реку, в его разрушенный замок, в его простой, деловой университет, в его кафе, в его книжные магазины – словом, во всё.
Неделю я жил в отеле «Европа», но он был слишком дорогим для меня. Зато рейнские вина оказались восхитительными и сравнительно не дорогими: «Маркобруннер» и «Либфраумильх» десятилетней выдержки научили меня, каким ароматом и вкусом должно обладать настоящее классическое вино.