Маади, спешила в купол наследников. По пути она помахала жителям рукой, давая знак, чтобы те не волновались и возвращались в свои дома. Жители, недолго постояв на помостах, разворачивались и уходили обратно. Подойдя к самому куполу, Маади отдернула штору и увидела, что Даниэль стоит напротив Элизабет, а барьером их стычки служит кровать, на которой они совсем недавно оба мирно спали, словно два ангела. Сейчас же, Элизабет, полыхая гневом, яростно нападала на Даниэля. На полу были разбросаны осколки посуды, присыпанные перьями из растерзанных подушек. Маади уже было сделала шаг, чтобы войти внутрь купола, но Элизабет так сверкнула на нее глазами, что она остановилась в проеме, не решаясь войти. Маади поняла, что сейчас не лучшее время для того, чтобы вмешиваться в их спор. В Элизабет играла кровь клана Гор, и она ничего не могла с этим поделать. Ей нужно было выплеснуть весь свой гнев. Маади перевела взгляд, полный сочувствия, на Даниэля. Делать было нечего. Ему придется усмирять Элизабет и держать ответ перед ней самостоятельно. Маади глубоко вздохнула, давая понять Даниэлю, чтобы тот набрался терпения и держал оборону. Сделав шаг назад, она закрыла ткань, занавешивающую вход в купол, снова оставив их наедине.
– Ты! Видеть тебя не желаю! – кричала Элизабет с ненавистью в голосе так громко, чтобы Даниэль точно расслышал каждое ее слово. – Ты нас бросил. Отправляйся туда, откуда ты вернулся! – сжимала она в ярости зубы так, что те начинали скрипеть.
– Я люблю тебя, Элизабет! – говорил ей искренним голосом ничего не понимающий Даниэль. – Я все оставил ради тебя, все поставил на кон! – пытался он достучаться до нее, сохраняя видимое спокойствие.
– Что? – в недоумении посмотрела она на него. – Это что для тебя, игра какая-то? – поразилась она его ответу, выпрямившись в полный рост и приоткрывая рот в замешательстве.
– Я неправильно выразился, – попытался оправдаться он и придумать что-то более толковое. – Я не бросал вас, я отправился … – запнулся он, пытаясь вспомнить, зачем же тогда нырнул в воду и поплыл к берегу. Это было странное чувство, точно его облили ушатом ледяной воды. Но он не помнил причину, которая толкнула его на прыжок. «Наверное, это было что-то важное, если я принял такое решение», – думал он.
– Помнишь, что ты мне говорил, когда мы сбежали из поселения и лежали на траве под ночным небом? Ты клялся, что никогда не оставишь меня. Получается – ты врал. И врал, наверное, не только мне, а видимо, и себе тоже, – сказала она безразлично. – Ты жалок, – Элизабет отвернулась и поморщила нос, чувствуя отвращение.